— Мне кажется, вы забываетесь, — тоном, способным остудить лаву, заметил альв. — Кроме того, ваше последнее предположение далеко от действительности.
— Промахнись я, вы бы не стали оправдываться.
— Откуда такая неожиданная прозорливость?
— Не прозорливость, а умение наблюдать и делать выводы из увиденного, — Курой и сама понимала, что её несёт. Наверное, стоило бы и остановиться. Хотя бы из соображений собственной безопасности. Но от небывалой лёгкости голова кружилась. — Может, я и не умею быстро соображать, на анализ время требуется. Но спокойно и методично сосчитать, сколько будет дважды два, способна.
— Если даёте себе труд, а утруждаетесь нечасто, — тонко усмехнулся альв. — Но я так и не понял, к чему была ваша гневная тирада.
— Да к тому, что вам очень, просто до зарезу необходим козёл отпущения! А кого им делать, как не меня? Конечно, увольнение ничего не решит. Зато потом можно будет с полным на то правом мужественно вздыхать и говорить о справедливости тех, кто женщин на работу не берёт.
— Жаль, что сказанное мной до вас не дошло.
— Да дошли они! Заметьте, я ни слова не сказала о вашей неправоте. Более того, во всеуслышание готова признать: во многом, очень многом, вы правы. Но донести правду можно по-разному, и в мешаться тоже можно по-разному. И разрешить ситуацию. Так вот, господин Росс, на мне вы просто сорвались. Дальнейшее же пребывание в «Следе» зависит не от моих усилий, а от ваших с Мастерсом настроений!
— А ваша готовность нести ответственность за собственные поступки?
— И что с ней? Или вы намекаете на то, что я этого не умею? Что ж, и тут вынуждена согласиться — не умею. Но учусь. Я полностью осознаю: угроза увольнения без рекомендаций близка, как никогда. Но лучше так, чем становится козлом… козой отпущения для всяких истеря… нервничающих мужчин. Да, ещё одно, напоследок! — голова кружилась всё сильнее. Ощущение очень походило на то, когда её Рон напоил. А вот эйфория, пожалуй, была сильнее. — Вы правы и в том, что воспитание в приюте накладывает свой отпечаток. И его следует учитывать при оценке собственных возможностей и действий. Так же как и инстинкты оборотня вместе с благоприобретёнными привычками. И воспитание аристократа, к слову сказать. Альв не перестаёт быть альвом, не так ли, лорд Александр?
Курой выпрямилась. Оказывается, она успела обеими руками опереться о стол, да ещё и нависала над управляющим, вопя практически ему в физиономию. Седьмой! Ведь так хотелось оставаться спокойной…
— Вот теперь я изложила абсолютно всё выводы. Решение за вами, господин Росс.