Вот только утро добротой не отличалось. Во-первых, ничего вокруг не изменилось. Во-вторых, желудок теги начал завывать в голодных спазмах. А сыщику с его-то габаритами наверняка ещё хуже приходилось. И, в-третьих, шансы на спасение оставались по-прежнему весьма призрачными. В том, что Росс и Яте напарников искать будут, сомнений не возникало. Но вот найдут ли? Учитывая, что сами сидельцы понятия не имели, где находятся.
Разговоры не разговаривались, да и о чём? Поэтому просто сидели друг напротив друга, грея спинами каменные стены колодца, молчали каждый о своём. По крайней мере, Каро, обняв руками колени и ткнувшись в них лбом, про себя песни пела. Сидеть скрючившись было теплее — даже днём в мешке изо рта пар валил, а сверху ещё и мелкий дождик сыпал. И если песни петь, то мысли не одолевают. Не забьёшь мозги бессмыслицей — мгновенно подкатит чёрная удушливая, как газ паника, от которой хотелось долбить кулаками стены и орать: «Выпустите меня отсюда!».
— Прости меня, — прервал мысленные песнопения Рон.
Каро приподняла голову ровно настолько, чтобы оборотня видеть, здорово напоминая солдата, высунувшегося из окопа. Мастерс, в отличие от теги, скрючиваться не стал. Сидел расслаблено, подогнув под себя одну ногу и вытянув другую, затылком упираясь в стену. Закрыл ли он глаза или, наоборот, созерцал крошечный осколок неба, разглядеть тега не могла.
— За что? — буркнула Курой в колени.
— За всё, — доходчиво пояснил Мастерс. — Просто… Да нет, не просто, — кажется, он усмехнулся. — Понимаешь, я просто зверею, когда женщину или ребёнка… Ну, вот так, как ту девочку или клиентку.
— Для оборотня термин «зверею» особенно актуален, — хмыкнула тега.
— Да, — Рон-таки поднял голову, посмотрел на теурга, — именно так. Теряю контроль, и вылезает зверь. А у него мозгов не много, голый инстинкт. Ну вот, хотел объяснить как-то, а всё к инстинктам свёл. Не умею я оправдываться. Так и тянет ляпнуть, что-нибудь в духе: «Ты достойна большего!». Но это ж дурь.
Каро ничего не ответила. Да, собственно, она и не знала, что сказать. «Точно! Ты полный идиот!»? Пожалуй, сейчас такая реплика была наименее актуальной. Ругаться дело бесперспективное. И не только потому, что истину вряд ли найдёшь. Просто из каменного мешка не уйдёшь, хлопнув дверью.
Но, кажется, в ответах сыщик не очень-то и нуждался.
— Когда я ещё у матери жил, до того как в армию попал, имелся у нас сосед, — Мастерс поморщился, словно у него зуб разболелся. — Он свою жену чуть не каждую неделю лупил — вот так же, в кровь. И детям доставалось. Двое их было. Девочка постарше и мальчик. Тот маленький совсем. Никто особенно внимания на это не обращал. Дело семейное — сами разберутся. И я не лез. Хотя мне та женщина, жена его, очень нравилась, фигуристая такая, волосы светлые. Хотел вмешаться, но боялся, что по роже получу. Сосед-то здоровый мужик. И пока я храбрости набирался, он жену довёл. Обоих детей она прирезала, а потом и сама голову в петлю сунула.