— Всё-таки сокровища? — предположил Алекс.
— Сокровища, — Курой сегодня только и делала, что кивала. — Мы ещё забыли про Призрака и его неведомые богатства, на которые он жену содержал.
— Между прочим, его действительно отравили, — негромко уточнил альв.
— Мышьяком, — теург не спросила, а факт озвучила. — И — та-да-да-дам! — вопрос дня. Где фея, наша заказчица?
— Кажется, я знаю, у кого это спросить можно, — объявил Росс, вставая.
Тега это тоже знала. Только вот на сей раз знание никакого удовлетворения не несло. Почему-то не хотела Каро правой оказываться.
Cтарение неизбежно. Взросление выборочно.
Весна в Элизий заявилась неожиданно и разом: без предварительных договорённостей, робкого стука в двери и посылания визиток. Вчера ещё грязь на улицах мёрзла, покрытая глянцевой корочкой льда. А уже сегодня с утра небо голубое — ни облачка. В подворотнях ручьи журчали, а на мостовых в каждой луже солнце кувыркалось. К ночи, правда, снова похолодало. Но о жестяной подоконник за стеклом всё рано капало звонко и настойчиво. А в приоткрытую форточку — накурили за день в конторе, да и домовые вдруг решили раскочегарить радиаторы так, что хоть загорай — пробирался деликатный сквозняк, теребящий пышную штору.
Уличный воздух пах талой водой, конским навозом и ожиданием чего-то хорошего, необычного.
И в конторе «Следа» хорошо сделалось, по-домашнему уютно. Никто и не сговаривался, само собой вышло. Верхний свет погасили, оставив гореть только лампу на алексовском столе, да светильник в приёмной. Сбоку старый резной шкаф подсвечивал по-стариковски сварливо бурчащий телефон — Росс, весь день кому-то названивающий, позабыл закрыть дверцу сейфа. И аппарату это категорически не нравилось.
Яте, передвигающийся по конторе, словно краб с перебитыми клешнями, сидеть в лаборатории не пожелал. Вместе со спиртовкой и кофейником тоже перебрался в кабинет. И теперь тут одуряюще пахло свежемолотым кофе и табачным дымом. Каро, свившая из всех имевшихся в конторе пледов гнездо в своём кресле, наконец, бросила возиться со схемами и записями. Откинула голову на спинку, прикрыв глаза — отдыхала.
Теперь можно, дело сделано. И то, что ещё утром казалось совершенно невозможным, выполнено.
— Тебе коньяка или чаю? — почти шёпотом, словно разбудить боялся, спросил оборотень.
— Чаю, — почему-то так же тихо ответила тега, не открывая глаз.
— Странно, но я так и подумал, — хмыкнул Мастерс.
У щеки теурга появилось тепло, ненавязчиво потянуло лимонным духом — пришлось всё-таки смотреть. И точно: под самым носом чашка янтарного свежезаваренного чая. Курой, рук из-под пледа не вынимания, отхлебнула. После кофе, успевшего прожечь в животе дырку, напиток показался нектаром Семерых.