Илон рассказал мне много интересного, так что я и дальше буду его с удовольствием цитировать.
Но сначала позвольте представить вам первый закон «сверхразума».
Закон 1. Выйти за пределы культурного пространства
Незаурядный разум хорошо видит культурное пространство и способен выбирать, каким правилам и системам следовать, а какие – ставить под сомнение или игнорировать. Поэтому он прокладывает новые пути и меняет представления о том, что же такое настоящая жизнь.
Почему значимость безопасности переоценивают
Культурное пространство предназначено для того, чтобы мы жили в безопасности. Но, как я уже говорил, ее ценность слишком завышена. Отвечая на мой вопрос, Илон Маек много рассказал о своем пути и том, что им двигало, и закончил фразой, которая засела у меня в памяти: «Я хорошо переношу боль».
Компании Илона преследовала одна неудача за другой. Илон рассказал, что в 2008 году три первые ракеты SpaceX взорвались. Если бы взорвалась и четвертая, компания погибла бы вместе с ней. В то же время Tesla Motors постигли финансовые проблемы, ее деньги таяли на глазах. Чтобы удержать свои компании на плаву, Илону пришлось использовать большую часть того, что он заработал на продаже PayPal, и он был вынужден занимать деньги, чтобы платить за свое жилье. И все же он преодолел трудности.
Выход за пределы культурного пространства пугает. Но я заметил одну закономерность: провал способен многому научить и в результате значительно улучшить качество жизни. Правда, чтобы вынести боль от неудачи, нужна смелость. Уверю вас, оно того стоит. Моя книга и подскажет вам, как стать сильней и пережить провал.
В моей жизни было немало неудач: разбитое сердце, конфликт с партнером по бизнесу, из-за которого я едва не ушел из собственной компании, депрессия. И каждая неудача приводила пусть к небольшому, но важному озарению или осознанию, благодаря которым я становился сильней, а моя жизнь становилась лучше. Сейчас я внутренне радуюсь неудачам: «Какой роскошный облом! Интересно, чему я научусь на этот раз?»
Одним из таких обломов было увольнение из Microsoft и весьма низкие итоговые оценки в моей учебе. После увольнения у меня не было никаких перспектив, я переехал в Нью-Йорк и устроился в благотворительную организацию, где моя зарплата была ниже официального прожиточного минимума. Семья и друзья думали, что я рехнулся.
Мизерная зарплата означала, что я не могу снять отдельное жилье. Когда я работал в Microsoft, у меня была роскошная квартира с отдельной спальной комнатой.
В Нью-Йорке мне пришлось снять квартиру-студию пополам с коллегой по имени Джеймс. Студия в районе Челси была маленькой и грязной, с мебелью, оставшейся от предыдущих квартирантов, которую они явно натаскали с помоек. Диван и матрасы были измазаны чем-то черным – золой или копотью, а может, чем-то похуже, но я запрещал себе думать, чем именно могло быть это «похуже». Одна майская ночь в 2000 году запомнилась мне особенно хорошо.