Мы долго взрослеем, и поэтому некритичны к убеждениям, которые впитываем в детстве. Другие млекопитающие довольно быстро растут и способны убежать или уплыть от опасности вскоре после появления на свет. Мы же, люди, беспомощны при рождении и еще много лет зависим от сторонней заботы. В это время мы, как пишет Юваль Ной Харари (автор книги «Sapiens»), подобны расплавленному стеклу – на нас легко могут повлиять другие люди и окружающая обстановка.
«Многие млекопитающие появляются на свет из чрева матери, словно керамика из печи для обжига – ничего нельзя изменить, можно только поцарапать или сломать. Человек появляется на свет, словно расплавленное стекло: крути, вытягивай, придавай форму – степень гибкости невероятна. Вот почему ребенка можно вырастить христианином или буддистом, капиталистом или социалистом, агрессором или миротворцем».
Детский мозг обладает невероятной обучаемостью, воспринимает любой доступный опыт и может принять любую форму, нужную обществу. Например, ребенок, который растет в доме, где говорят на нескольких языках, будет бегло говорить на двух или трех. Также благодаря этой способности детский мозг очень внушаем.
Замечали, как дети постоянно спрашивают «почему»? Типичные ответы родителей на вопрос «почему» звучат примерно так:
«Потому что я так сказал».
«Потому что так надо».
«Потому что так задумал Бог».
«Потому что папа сказал сделать так».
И так ребенок оказывается в ловушке дуравил, даже не представляя себе, что их можно критиковать. Ребенок становится взрослым, и его продолжают ограничивать указания и правила, которые принято считать истиной.
Итак, мы впитываем правила, существующие в обществе, и действуем в мире, основываясь на этих убеждениях. Большая часть внушения происходит до девяти лет, и убеждения остаются с нами на всю жизнь – или до тех пор, пока мы не решимся подвергнуть их сомнению.
Как отец я знаю, что бывает трудно честно отвечать на все детские вопросы. Летом 2014 года я ехал с сыном – я был за рулем и не заметил, как по радио стали передавать песню Ники Минаж «Анаконда». Припев загремел в очередной раз, сообщая, что «анаконда ничего не захочет, пока у тебя не появятся булки», и семилетний Хейден спросил: «Папа, почему анаконда хочет только булки?»
Я покраснел – уверен, что большинство родителей на моем месте отреагировали бы так же. А дальше я соврал – и уверен, что вы меня поймете, так поступил бы любой отец в моем положении. Я сказал:
– Это песня о змее, которая не ест ничего, кроме хлеба.
Хейден поверил. Уф. Позже в этот же день он сказал, что хочет написать песню о змее, которая предпочитает здоровую пищу.