Сообразив, что все эти потоки мыслей, изливаемые у костра не более чем ритуал, призванный ощутить некоторое единство людей с разными взглядами, а вовсе не осмысленная беседа о судьбах страны, Федор улыбнулся и вышел за пределы их круга. Несогласные оказались на редкость нетерпимы к несогласию с ними.
«Живут, не приходя в сознание», – подумал он. И направился в центр лагеря, откуда доносился громкий прерывистый смех и музыка.
Пока он добирался до центральной сцены, пошел снег. Обильный, хлопьями, который с утра не предсказала ни одна метеорологическая служба. Мощным зарядом он накрыл лагерь, обильно положив на сиденья, палатки, навесы и асфальт обильные кучи воздушного серебра. Стрельцов поднял глаза к небу. Облака висели так низко над городом, что казалось, будто достать до них – это лишь вопрос того, где достать хорошую лестницу.
Федор укутался в свою новую куртку и ускорил шаг, чтобы как можно скорее добраться до ближайшего костра в центре лагеря. Вскоре он оказался возле одного из них. Там не происходило ничего принципиально нового.
– Вот вы говорите, что президента надо сменить, а я так не считаю, – зычно произнес молодящийся активист в золотой куртке с надписью «Вор должен сидеть в тюрьме» лет тридцати пяти-сорока. – Вот свергнем Дракона, немного осталось. А дальше что? Займет его место какой-нибудь драконыш. И по новой все. А нам это надо?
Небольшой круг замерзших оппозиционеров, толпящихся возле него, отрицательно закачали головами.
– Надо менять форму правления. Парламентская республика! Пусть депутаты решают. Чем больше людей принимает участие в порядке управления, тем лучше!
– А президент?
– А президента будет назначать парламент. Будет такая техническая фигура, которая решает какие-то острые ежедневные вопросы, а не управляет государством в целом.
Стрельцов прислушался к этой группе протестующих, и остался бы с ними, если б его взгляд не привлекла девушка и парень, соревнующиеся в армрестлинге на бочке из-под нефти, объемом в один баррель. Федор подошел ближе и увидел, что у обоих руки раскрашены татуировками. Символы, выведенные зеленой краской, казались удивительно знакомыми. Здесь и «ярило», и «коловрат», и некие руны, которые Иван зачем-то называл «славянскими», хотя их разработал какой-то лингвист-самоучка пару лет назад.
Девушка постепенно взяла верх над парнем, и тот сдался, не дожидаясь того момента, когда она положит его руку на стол. Когда это произошло, столпившиеся вокруг крепкие ребята легко рассмеялись и похлопали по плечам и его, и ее.
– Привет всем, а вы откуда? – спросил Федор.