– Но это просто луковица, – возражал кто-то. – Они все похожи друг на друга. Как их отличить?
Ян сбежал в кухню. Он больше не мог выносить лица кредиторов, тем более что беседа в гостиной прекратилась. Художник чувствовал, как в посетителях растет агрессия. Конечно, они уже не сомневались в том, что никакой луковицы не существует. Они и раньше подозревали, что он лжет, а теперь их подозрения превратились в уверенность. Они убедились, что стали жертвами чудовищного надувательства, и как бы он ни пытался успокоить их, уверяя, что Геррит вот-вот придет, что трое скупщиков уже ждут их на Петушьем рынке, что еще совсем немного и деньги будут у них в руках, – их вера в него, и без того не слишком крепкая, исчезла.
Ян сидел в кухне, глядя на рассыпанную на полу кучку пальцев. Во время сборов он уронил гипсовую руку, и ее остатки валялись теперь в углу. Как он мог доверить луковицу Герриту? Этот парень просто полоумный. Впрочем, нет – это он, Ян, полный идиот. Надо было настоять на своем и пойти самому. Взять с собой доктора. Он сошел с ума.
Наверное, София уже беспокоится. У него почти не было времени о ней думать. Странно, ее фальшивая смерть словно отодвинула ее куда-то в тень. Теперь София ждет новостей о том, что он продал луковицу и оплатил долги; ждет его. В ночь перед отплытием они должны переночевать в доме Маттеуса. Лизбет приготовит им на прощание вкусного гуся.
В этот момент Ян уловил какой-то слабый звук. Он быстро вернулся в студию и кинулся к окну. Услышал пение, сразу узнал его, как отец узнает в толпе голос своего ребенка.
Весною девушки в цвету
Как розы хороши…
Голос становился все громче. Толпа на улице веселилась. Из темноты, пошатываясь, появился Геррит.
Не трону я ваш дивный сад,
Цветочки не помну…
Он споткнулся, но удержался на ногах и шагнул к двери. Ян рывком распахнул ее.
– Где ты шлялся, черт побери? – воскликнул он. – Я же сказал тебе сразу идти домой!
– О, я… – Геррит с трудом выговаривал слова. – Я… сражался с испанцами. – Одной рукой он прижимал что-то к груди, а другой энергично размахивал. – Вжик, вжик! Я сражался и победил. – Он заморгал, уставившись на сидевших в комнате людей. – Привет. У вас что, вечеринка? Можно присоединиться?
– Нет, – ответил Ян. – У нас не вечеринка. Мы ждем тебя. – Он усадил Геррита на стул. – Где пакеты? – Ян говорил медленно, словно обращался к слабоумному. – Те, что я просил принести? Где они?
– Тут. – Геррит с гордым видом распахнул куртку и вытащил два свертка. Они были сильно помяты, с почти развязавшейся бечевкой. – Доставил, как вы велели.