«Завтра на рассвете…» Значит, надо торопиться. Корнелис потуже затянул ремни и спустился вниз. Он поедет налегке. Пусть шкафы наверху ломятся от одежды, накопленной его тщеславием: теперь они для него не более чем сброшенная кожа. Скинув тяжесть лет, Корнелис снова чувствовал себя молодым. София считает его скучным педантом. Что ж, он докажет ей, как она ошибается. Она поймет, что он тоже способен на импульсивные поступки.
И никто его за это не накажет. Это было его тайным знанием, главным секретом, источником силы. Он, и только он, знал, что Бога не существует. Он, и только он, мог отвечать за свои поступки. Корнелис шагнул в современную эпоху, в мир человеческой свободы. Проходя мимо открытой Библии, лежавшей на пюпитре, он захлопнул ее с громким стуком.
Корнелис заглянул в кухню. В печке еще тлели угольки. Пахло жареным луком и кошачьей шерстью. Он подошел к полузадернутой кровати и посветил на нее свечой. Виллем и Мария спали вместе. Губы бывшего рыботорговца были приоткрыты, он слегка похрапывал. Мария с присвистом сопела. Между ними на подушке торчал черный хохолок: это была их дочурка.
Корнелис почувствовал укол в сердце. Какой у них безмятежный вид! А он – всего лишь помеха чужому счастью. У них есть ребенок, теперь им хорошо. У Корнелиса сдавило горло. Он еще не успел уехать, а уже стал чужаком в собственном доме.
Перед уходом он оставил на кухонном столе записку и банковский чек:
Я отправляюсь в плавание. Возможно, надолго. Если что-нибудь случится и я не вернусь, оставляю этот дом тебе и твоей дочери, поскольку в глазах всех она является моей законной наследницей. Только мы знаем правду. Держите ее под замком.
Приложенный чек передай семье моей жены, они не замешаны в этом деле. Желаю тебе счастья. Наслаждайся красотой картин, потому что они переживут нас всех.
К. С.
Порт никогда не спит. Его жизнь управляется течениями, не зависящими от часов. С рыбачьей шхуны с грохотом сгружали бочки. Кто-то насвистывал песенку, которую Корнелис слышал в детстве. Грязная дворняжка проковыляла мимо на кривых лапах, волоча по земле разбухшие от молока сосцы. «Надо взять кормилицу…» До чего же глупо и унизительно его надули! Он, образованный и богатый человек, позволил провести себя простой служанке. Да, в этом мире все перевернуто вверх дном!
Но как сладко спала эта семейка! Гнев Корнелиса исчез. Мария поступила скверно, но он знал, что возмездия не последует: она может спать спокойно. Неожиданное возвращение ее дружка и все их любовные недоразумения затронули в Корнелисе какую-то сентиментальную струну. Они снова вдохнули жизнь в его дом, в пустые стены. Корнелис чувствовал себя как старый, увядший в чаще куст, который вдруг оказался на солнечной поляне. Наконец-то вокруг него образовались новые побеги.