И у Тани почти готова вступительная работа. Уже полгода Таня записывает на диктографе свои мысли о старинных утопиях, о фантастике прошлого и наших дней, об образе человека будущего в этой литературе. В столе у Тани целая стопа заметок. Наверняка из них быстро можно сделать вступительную работу.
Это увлечение фантастикой началось у Тани в девятом классе, после одной из наших ссор. Мы тогда неделю не встречались по вечерам, у Тани было необычно много свободного времени, и она прочитала книгу Тушина и десяток старинных фантастических книг, которые упоминал Тушин.
После той недели она и начала всерьёз изучать фантастику вообще, её историю, и увлеклась этим. И не раз говорила:
– А если бы мы тогда не поссорились, Шур? Так бы я и не занялась фантастикой?
…По инерции я думаю о том, что и как будет у Тани. Привык! И хотя теперь у меня нет на это права, мозг продолжает прежнюю работу.
…Кончают читать итоги проверочных бесед. Теперь должны объявить, кого отобрали в «Малахит». И потом банкет с великим изобилием фруктовых соков. Собрания у нас короткие…
– … В «Малахит» из нашей школы поедут только двое, – объявляет директор. – Комиссия отобрала Евгения Верхова и Александра Тарасова.
Вот это да! Я? Неужели я? Ура!!
И Верхова! Почему, собственно? Ах, да… Он же юный гений… На Рите, конечно, нужны молодые гении.
Но тогда за что меня? Того не успел, другого не успел, славы не нажил… О том, что я делал, знает только Юлий Кубов. Да ещё, может, какие-нибудь тётки на выставке, где был мой первый тедр. На какую-то выставку Кубов его отправлял. Может, этого и достаточно? Кубов никогда ничего не обещает. Всё доброе он делает молча.
Впрочем, ладно! Сейчас не важно – за что. Взяли – и на том спасибо!
А Таню не взяли… Как просто всё решилось.
Интересно, а Олег?
– Из пятьсот третьей школы кого-нибудь отобрали? – спрашиваю я.
– Никого, – отвечает директор.
Таня глядит на меня громадными испуганными глазами.
В пятьсот третьей учится Олег. Неужели она боялась, что я громко назову его имя?
– А всего сколько из нашего города?
Это спрашивает Лена Букова. И голос у неё дрожит. Что теперь будет у них с Женькой?
Впрочем, может, Женька ещё и не улетит? Может, и я останусь? Ведь только четверть тех, кого берут в лагерь, попадёт на корабль. Только шестьсот из 2400!
– …Всего из нашего города взяли четырнадцать человек, – отвечает директор Лене Буковой. – Как видите, счастливчиков немного. Но всё-таки нам привилегия. Из других городов брали меньше. Сказывается, что наш город создавал «Малахит».
– Он подавал заявление? – тихо спрашиваю я Таню.