Не знаю, сколько я так простояла, но в конце концов чувство ответственности пересилило. Я подошла к столу, уселась на жесткий стул и достала из ящика потрепанную книжку, озаглавленную «Образцы типовых договоров».
Так, где тут у нас купля-продажа? А, вот!
И я углубилась в изучение образцов. А ведь еще и заметки госпожи Громовой — на трех листах мелким почерком!
Чем больше я читала, тем больше мне не нравилась суть договора. Оказывается, продавали того самого единорога! Как можно так потребительски относиться к волшебным существам?!
Я вчитывалась в сухие юридические формулировки. Если судить по типовому договору, единорог мог выходить на улицу только в сопровождении хозяина, притом в ошейнике и на поводке! Раз в год хозяину позволялось срезать у единорога кончик рога и четырежды в год — нацедить у бедняги по два стакана крови! А еще на несчастную легенду накладывалось обязательство спариваться (слово-то какое!) с другим единорогом, подобранным хозяином. А дальше приводился порядок раздела потомства!
Как будто о кошечке какой-нибудь!
Это было так нелепо, так несправедливо!
Я захлопнула сборник и решительно направилась к чулану…
Единорог был волшебен: белоснежное тело, шелковистая грива, нежное сияние, окутывающее его пуховой шалью…
Я решительно распахнула дверь пошире и скомандовала:
— Выходи! Давай быстрее, пока они не видят!
— Куда это еще? — лениво поинтересовался единорог, даже не думая вставать, и хлестнул хвостом, отгоняя наглую муху.
Пахло от него совсем не волшебно, обычным навозом и шерстью.
— Как куда? — опешила я. — На свободу!
Единорог посмотрел на меня как на идиотку.
— А что я там забыл, на этой твоей свободе?
— Как что?! — растерялась я. — Свободу!
— Ага, — фыркнул он. — А еще равенство и братство. Ты что, решила, что меня насильно продают?
— Ну а как еще могут продавать?! Ты же не вещь!
— И правда решила, — констатировало сказочное животное, потягиваясь. — Ты откуда такая наивная взялась? А впрочем, ладно. Девочка, ты где в наше время видела свободного единорога?
— Я вообще-то не местная, — смутилась я. — Единорогов никогда не видела. Ну, до сегодня.
— А, тогда понятно, — хмыкнул он. — Да стоит мне появиться на улице без ошейника и хозяина, как меня мгновенно кто-нибудь прибьет. Ты хоть знаешь, сколько стоят мои рог, кровь и шкура?! А хозяин обо мне заботится!
Я слушала и не могла поверить. Его продают в рабство, а он совсем не против!
— Но… Но так же нельзя!
Единорог посмотрел на меня с жалостью, как на неизлечимо больную.
— Ты бы хоть договор полностью прочла! Он же трехсторонний, и моя подпись там тоже будет стоять. Ну что я, дурак отказываться? Хозяин меня должен кормить, построить отдельный вольер, защищать от браконьеров… В общем, мне прекрасно живется, — он фыркнул, — в неволе!