— Тормознем, товарищ лейтенант? — предложил водила, бойкий черноглазый татарин.
— Давай! Но только быстро.
— А мы че? Мы только глянем…
Базарчик был небольшой, вялый, больше рассчитанный на проезжих шоферов, чем на настоящих покупателей. Продавцы разложили свои товары — овощи, фрукты, соленья, рыбу — на грубо сколоченных прилавках, на пустых ящиках из-под тары, а то и просто на кусках полиэтилена, расстеленных на голой, утрамбованной людьми и машинами земле.
В стороне от остальных хромой мужик, весь грязный от копоти, пытался продать бутылку самогона. Самогон был мутный, темно-зеленый, и, когда мужик взбалтывал его, из глубины зелья вдруг проступали какие-то чайные листы.
— Чистейший! — уговаривал всех мужик. — Настоящий! У любимой тещи уворованный!..
К нему охотно заворачивали, смотрели недоверчиво на бутылку, на чайные листы, а узнав цену, тотчас отходили — слишком дорого просил мужик за свой «чистейший».
Попытал счастья и Тарас, но, услышав, сколько хочет мужик, присвистнул так, что на него оглянулись.
— Да ты чего! — возмутился Тарас. — Споловинь, побойся Бога!..
— Какой Бог! — Мужик смачно выругался. — Его уж давно в России нету.
— Тем более…
— Да у меня самый лучший первач, командир!
— Ну сбрось хоть немного!..
Мужик отрицательно помотал головой. Самогон был только у него, отдавать дешевле не имело смысла.
— Ты посмотри! — Он неожиданно сунул бутылку пробкой вперед, прямо под нос покупателю. Тарас понюхал.
— Ну и что? Самогон и есть самогон. Дегтем воняет.
— Как это — что? — загорячился мужик. — Какой еще деготь?! Чуешь, какая радость?..
Но Тарас лишь рассмеялся в ответ и «радость» брать не стал.
Бесцельно побродив и купив лишь жвачку, они вернулись к машине. Поехали. Километров через сто пятьдесят двигатель начал издавать подозрительные звуки. Водила нахмурился, свернул к обочине.
— Что там у тебя?
— Старье, вот и сыплется, — пояснил водила.
Он открыл капот и поковырялся немного в моторе.
Завел. Поехали…
Но через сто километров вновь послышался подозрительный шум. Водила вновь нырнул в мотор. Через сорок километров история вновь повторилась. И еще через двадцать. И еще…
Так продолжалось до тех пор, пока «Урал» не встал намертво.
— Приехали! — пробурчал водила и добавил что-то по-татарски.
Даже не знавший языка Тарас понял, что дела — хуже некуда.
Они выбрались из машины. Водила по привычке открыл капот, но на этот раз в нутро движка не полез. Примостился на высоком крыле, с удовольствием закурил.
— Ты чего? — удивился Тарас.
— А ну ее. Чего зря возиться! Рухлядь — она и есть рухлядь…