— Это не смешно, Мэтт. Это был мой любимый свитер.
Он бросил его на стол и притянул меня в свои объятия.
— Он тебе не нужен. — Отбрасывая полотенце в сторону, он начал целовать мое плечо, передвигаясь к шее. Я наклонила голову, чтобы упростить ему задачу, и в этот момент над входной дверью зазвенели колокольчики.
— Черт! — Я отпрыгнула от Мэтта и подобрала с пола полотенце, а Мэтт отправился в главный зал. Я услышала знакомый голос. Это был Дэн.
Я прислонилась к стене и стала прислушиваться к разговору.
— Здравствуй, Маттиас.
— Я Мэтт.
— Здравствуй, Мэтт. Татьяна сказала, что я могу найти Грейс здесь.
— Да, эм… сейчас она в некотором роде занята.
— Мне нужно поговорить с ней всего минуту.
Я не знала, что было написано у Мэтта на лице, но, если пришлось бы угадывать, я бы сказала — веселость.
— Чувак, она в подсобке наполовину голая.
— Эм… какого… — Дэн не мог вымолвить ни слова.
Мэтт все-таки сжалился над ним.
— Она пришла сюда, вымокшая до нитки, так что сейчас она сидит в подсобке в полотенце и ждет, пока высохнет ее одежда.
Я изогнула брови. И ничего, что мы вот-вот должны были поцеловаться.
— Ой.
— Привет, Дэн! — закричала я.
— Привет, Грейс. Думаю, нам следует поговорить.
— Это может подождать до занятий в пятницу?
— Думаю, может. — Последовала долгая пауза. Интересно, оценивает ли его сейчас Мэтт. — Так и поступим. До встречи.
Они попрощались друг с другом очень даже дружелюбно, а затем я вновь услышала дверные колокольчики. Спустя минуту вернулся Мэтт, а я стояла все так же: во влажных джинсах и с белым полотенцем, укрывавшим плечи, словно то был нарядный платок.
— Мне скоро нужно закрываться. — Он хлопнул в ладоши. — Так что мы решили?
— Думаю, мы решили, что будем делать то, что посчитаем правильным. — Он кивнул. И я продолжила: — Только друг с другом… пока ты не уедешь.
Звуки, что издавали машины, исчезли. Наступила абсолютная тишина.
— Друзья навек, да? — Он изучал мое лицо, и было похоже, будто он запечатлевал его для своей памятной коллекции.
Отвернуться было невозможно.
Может, выражение «друзья навек» и претенциозное, но в его устах оно прозвучало как поэзия. Я знала, что он подразумевал нечто иное. Знала, что он имел в виду: «Мне нужно, чтобы ты была частью моей жизни». Я пыталась обнаружить в его словах долю юмора, но ничего такого в них не было… просто просьба. Мы стояли, такие молодые и уверенные друг в друге. Внезапно холодная и промозглая комната наполнилась светом. В глазах Мэтта отразилось мерцание, и я ощутила головокружение от теплоты, растекшейся по моему телу, от макушки и до самых кончиков пальцев. Он распахнул руки, потянувшись ко мне, приглашая в свои объятия, но я не могла пошевелиться. Я воплощала собой мешанину эмоций, и это лишь от одного взгляда на его лицо.