— Мама!
Она засветилась от счастья.
— Маттиас, я скучала по тебе! Забирайтесь сюда оба.
— Мам, это Грейс, — сказал Мэтт. Я стояла рядом и переживала, пока он загружал багаж в машину.
— Я столько слышала о тебе, Грейс. Приятно с тобой познакомиться. Я Алета.
Она потянулась и сжала мою руку в своих. У нее был едва различимый греческий акцент, сама она была маленькой и тонкой, скулы у нее были крупноватыми, но красивыми, а нос таким же идеальным, как у Мэтта. В ее темных волосах виднелись седые волоски, а вокруг шеи тонкий шарф был обмотан столько раз, что казалось, будто на ней свитер с высоким воротником.
— Приятно познакомиться с вами, Алета.
Мэтт пошел на переднее сидение, а я устроилась по центру на одном из сидений, шедших вторым рядом. Третий ряд, обычно присутствующий в минивэнах, был заменен художественными приспособлениями, среди которых находился огромный металлический гончарный круг.
— Маттиас, я только что взяла круг, что лежит сзади, за гроши. Мне нужно, чтобы ты отнес его в «Лувр», он слишком тяжелый для меня.
— Конечно, мам.
Она бросила на него взгляд и ослепительно улыбнулась.
— Больше никаких «мама»? Мой сын слишком взрослый, чтобы назвать меня «мама»?
— Мама, — ответил Мэтт писклявым детским голосом.
— Глупый мальчишка. — В их общении была легкость. Хотелось бы мне, чтобы у нас с мамой были такие отношения.
— Итак, Грейс, Маттиас рассказывал мне, что ты музыкант.
— Да, я изучаю музыку.
— Виолончель, верно?
— Да, но я могу играть и на других инструментах. Просто лучше получается на виолончели.
— Ну, в доме отца Мэтта стоит прекрасный рояль. Ты должна сыграть для них, пока будешь здесь. Было бы жаль, если бы такой инструмент служил исключительно предметом мебели.
— Согласен, — отозвался Мэтт.
— Может, сыграю. Мне нужно подумать над тем, что такого исполнить, чтобы им понравилось. — Я не была уверена, что эта идея мне нравится в принципе. Судя по рассказам Мэтта, та семья относилась предосудительно ко всем типам творческих профессий.
Чуть позже мы въехали на длинную узкую подъездную дорожку, ведшую к маленькому, но очаровательному бунгало с деревянной зеленой черепичной крышей и двустворчатыми окнами, рамы которых были окрашены в темно-бордовый цвет. Двор был похож на английский сад с дикими, высотой до талии растениями, но благодаря уходу казавшимися скорее обворожительными, а не проросшими слишком высоко. Воздух был бодрящим, но он не шел ни в какое сравнение с морозной свежестью Нью-Йорка.
— Тут так аккуратно, — сказала я, ступая на дорожку.
— Теперь, когда мальчики выросли, у меня много времени, чтобы привести сад в порядок. — Алета отперла входную дверь, освещаемую бронзовым настенным светильником. — Идем, Грейс, покажу твою комнату. Маттиас, дорогой, отнеси, пожалуйста, круг. — Мы вошли в дом, а Мэтт отправился обратно к минивэну.