Я не знала, чего ждать. Устроит ли она мне допрос или расскажет о правилах в ее доме? Я чувствовала себя не в своей тарелке и нервничала. На нетвердых ногах я последовала в гостевую комнату за ней, а когда мы вошли, она немедленно открыла окно, чтобы впустить свежий воздух — то же самое сделал Мэтт, только въехав в комнату в общежитии. Они были так похожи своим размеренным поведением, спокойным темпераментом. Мне стало интересно, что же Мэтт перенял от своего отца, если что-то перенял.
Алета подошла ко мне и сжала мои руки. Внутри все упало. Она тепло улыбнулась.
— Не нужно нервничать. Я лишь хотела улучить момент, чтобы сказать, что Мэтт в последнее время кажется счастливым и, думаю, это связано с тобой.
— О? — Я пыталась быть спокойной.
— Ну, хочу лишь сказать, добро пожаловать в мой дом.
Я поставила чемодан и заметила, что она поставила сумку Мэтта в угол.
— Спасибо, что приняли меня, Алета. Я правда рада, что у Мэтта получилось привезти меня на праздники. — Я указала на двуспальную кровать, накрытую стеганым одеялом в цветочек. — Я буду спать здесь?
— Да, думаю, вам двоим будет здесь удобно. Маттиас обожает эту кровать.
Я сглотнула. Вам двоим. Мои глазные яблоки казались сухими и нездоровыми, как будто я какое-то время не моргала. Может, так и было. Алета рассмеялась и притянула меня в объятия.
— Ох, Грейс, — произнесла она. — Милая Грейс. Я же не вчера родилась.
Она покинула комнату, оставив меня ошарашенную. Окончательно вымотанная, я упала на кровать.
***
Позже, тем же вечером, после продолжительного дневного сна, мы с Мэттом сидели за дубовым обеденным столом, Алета ставила перед нами тарелки с горячим, ароматным куриным супом, от которого шел пар.
— Ты говорил с Александром? — спросила она у Мэтта, расставив тарелки.
— Нет.
Она подняла взгляд от своего супа и прищурилась, глядя поверх своих прямоугольных очков, мостившихся на кончике ее носа. Она казалась разозленной, но я знала ее недостаточно, чтобы заявлять подобное с уверенностью.
— Не говорил, мам. Мы с Алексом с нашей последней встречи не говорили нормально.
Она положила вилку и посмотрела на меня, после чего снова обратила свой взгляд на Мэтта.
— Вы братья. В детстве вы были неразлучными. Что стало с этой семьей? — Ее голос надломился.
Мэтт выглядел обиженным, но потом выражение его лица смягчилось.
— Я поговорю с ним, мам. — Он потянулся к ее руке. Она взяла ее и поцеловала тыльную сторону его ладони, а затем отпустила. — Я просто ничего не могу с собой поделать, мне кажется, что люди вроде Алекса тянут нас назад как вид. Он носит розовые шорты, футболки поло и относится к себе так, словно он сам Адонис, — усмехнулся Мэтт.