Мчи туда, где играют короли,
Где собираются друзья и где прячемся мы.
На виду, но незримы,
Как безрассудны наши мгновенья,
Бесконечно ценны.
Отчего мы не мчим туда, где танцуют дети,
Где главы стоят,
И мы можем преклонить колени летом…
Когда она закончила, мы все встали и зааплодировали.
— Браво! — закричала Тати.
Все бизнесмены хлопали и орали:
— Отличная работа!
— Чувак, это было круто. Я и не знал, что она играет на рояле, — сказал Брэндон.
— Она чудо, — ответил я тихо, наблюдая за тем, как она спускалась со сцены. Тати толкнула меня в объятия Грейс и подмигнула.
Барменша обратилась к Грейс.
— Ты в миллион раз лучше большинства выступающих здесь в ночь открытого микрофона.
Я сжимал Грейс и улыбался ей от уха до уха. Она смотрела на меня, улыбаясь в ответ. Ее лицо слегка раскраснелось. Я поцеловал ее в кончик носа.
— Вашингтон-Сквер-парк?
Она рассмеялась.
— Это так очевидно?
— Типа того. У тебя так себе подсказки, но это все по-прежнему весело. Шоты перед уходом?
Барменша налила нам виски, а после них мы по дороге в парк купили по хот-догу. Мы были пьянющими, а ведь на часах был только час дня. Я боялся, что, если мы не съедим что-то существеннее хот-догов, то к моменту, когда кончится эта игра, и нужно будет возвращаться в общежитие, мне придется тащить Грейс на себе.
— Мне весело. Я рад, что ты устроила все это, — сказал я ей.
Правда в том, что нам с Грейс может быть весело даже в прачечной, а Брэндон и Тати готовы подписаться на все, что мы спланируем. Нам четверым легко друг с другом.
Оказавшись в Вашингтон-Сквер-парке, мы уселись под деревом. Брэндон раскурил косяк, и мы пустили его по кругу. Я положил голову на колени Грейс.
— Я не могу придумать лучший способ провести среду. — Я зевнул.
— Знаешь, Грейсленд устраивала такие игры дома для брата и сестер, — сказала Тати.
— Правда? — Я взглянул на нее и улыбнулся.
— Ага, чтобы убить время, — произнесла Грейс рассеянно. — Но, на самом деле, сейчас все иначе. — Она сделала паузу и глубоко вздохнула. — Я хотела вас собрать, чтобы сказать, что я поступила в аспирантуру. Я остаюсь в университете Нью-Йорка! — Она счастливо вскинула руки.
— О боже! — Я встал, обнял ее и, оторвав от земли, закружил. — Я так рад за тебя!
Я заметил, что Тати молчала, а Брэндон казался растерянным. Грейс тоже обратила на это внимание. Когда я поставил ее обратно, она повернулась к ребятам.
— Разве вы не рады за меня?
Тати пожала плечами.
— Наверное. Да, Грейс, я рада за тебя. — Она поднялась и схватила свою сумку. — Слушай, Брэндону надо писать работу, а я собиралась встретиться с Порнделом, чтобы обсудить летнюю поездку.