Тут они чуть не поругались. Гарри брыкался, как лошадь с колючкой под седлом, и пытался свалить женитьбу на Холберта, следующего по старшинству, Холберт сваливал на Харви. Харви заявил, что женщины — пагуба и сети для души человеческой, так он слышал, и что лучше он заведет новый плуг.
Затем очередь дошла до Хоба. Он и обсуждать ничего не желал, пока в него не полетела пара стульев, а на глазу не расцвел синяк. На этом перепалка прекратилась. Но до братьев дошло, что, как ни крути, одному из них жениться все-таки придется. Во имя семейного блага, — а то им так и суждено до конца жизни есть одни лишь горелые оладьи. Осталось выбрать будущего мужа, и спор разгорелся с новой силой.
В конце концов, все сошлись на том, что нужно тянуть жребий. Хоб сжал в кулаке соломинки, и все тянули, и, конечно, длинная досталась Гарри. Он с отчаянием и надеждой уставился на нее — длинная. Остальные братья с шутками бросились поздравлять его, особенно Хоб.
— Принарядись завтра, — посоветовал младшенький, до смерти довольный, что выпало не ему. — Подрежь волосы, вытряхни одежду и веди себя обходительно, как настоящий жених.
Следующим утром братья постригли Гарри, смазали волосы медвежьим жиром, нарядили в лучшую одежду и отправили в городок искать жену.
Сначала все шло хорошо. Он выехал из дома, направляясь к спуску из долины. По дороге даже поглядел в ручей и полюбовался собственным отражением. Но, чем ближе к городу, тем запутаннее становились чувства, сильнее дрожь и слабее — решимость выполнить обещание.
Он попытался вспомнить, как Па ухаживал за Ма. Но, само собой, не смог: ведь дело было еще до его рождения. Затем попробовал представлять по очереди знакомых девушек. Но, чем больше старался, тем сильнее все перемешивалось в голове. В конце концов всё слилось окончательно, и только мельтешили перед глазами лиловые заросли цветущего рододендрона, и каждый цветок вертелся и хихикал.
— О, господи! Тяжкое это дело, искать жену! — воскликнул Гарри и утер рукавом лоб.
Наконец он привел мысли в порядок.
— Пусть будет первая встречная — красивая или страшная, неважно.
Пот градом катился у него по лицу, хоть дело происходило в марте. И он пришпорил лошадь.
Первой встреченной в городе женщиной оказалась жена хозяина лавки. Второй — малышка в детском фартучке, а третьей — дочь священника. Он совсем было решился заговорить с ней, но девушка взвизгнула и перескочила на другую сторону мостовой, — он так и остался стоять со шляпой в руке, теряя последние остатки решимости.
— Да разрази меня гром! — пробормотал он, — эта работенка еще тяжелее, чем я думал. Надо пойти в трактир и выпить, — может, в голову что и придет.