Про братьев меньших (Песков) - страница 100
Идем к вертолету.
Выходим на минуту посовещаться, расспросить что к чему у окрещенного тут Василия-гармониста. Готов ли он остаться один при хозяйстве? Поколебавшись, парень кивает: готов…
– Агафья, – строго говорит Николай Николаевич, – о Горячих ключах не может быть речи. Ты же с печи не можешь сползти. Выбирай сама, как поступить. Либо с козами, курами и собакой переправим тебя к родне, либо Василия оставим тут на хозяйстве, а тебя – в Абакан. В больнице подлечат, а мы тем временем сообщим родственникам и попросим приютить тебя до тепла. А там посмотрим.
Второй вариант Агафье нравится больше. Для порядка, улыбаясь, говорит:
– Ишо и третий выход имеитца – собрать все смертное в узелок и тут остаться…
Но решение принято. Со стонами, опираясь на посошок, спускается с печи и кличет Василия.
К быстрым сборам в этом «поместье» привыкли – вертолетчики всегда торопят. Но сейчас Агафья в затруднении. Что взять с собой?
– Василий, клади в мешок псалтырь, кастрюльку, сухари, соль… – сама снимает висящие на веревочке карманные часы, берет икону-складень, карандаши, бумагу, конверты. Между делом, морщась от боли, жалуется на крестника.
– Хлеб испечь не умеет. Картошку, не скажи посолить, не посолит. Избу топил – чуть не сжег потолок. У меня сердце птицею бьется, а ему ничто – сидит играет в гармонь.
Василий с видом все уже слышавшего двоечника стоит, улыбаясь, тут же.
– Вот улечу, то-то уж наиграешься, – с детским ехидством смотрит крестная мать на Василия-гармониста.
Дается наказ Василию вовремя кормить коз, глядеть за курами, прогонять птиц, которые залетают в сени и дырявят мешки с крупою. Особый наказ о молитвах и о том, как важно вести счет дням.
– А то потеряешься, не будешь знать, то ли пост, то ли уже Воскресенье Христово.
Терпеливо летчики ждут, пока Агафья, опираясь на руку Николая Николаевича, обходит свое хозяйство. Постояла около равнодушных, жующих травинки коз, возле загона, где куры ворошили теплый навоз. Только собаке дано понять: хозяйка дома опять удаляется – жалобно пес визжит и рвется с веревки.
Дорожка к могиле отца не протоптана. Агафье хочется к кресту подойти. Но как с ее болями одолеть снег? Поколебавшись секунду, махнула рукой:
– Вчера сон дурной видела: будто разлучусь с этим домом…
Спускаемся с горки вниз к вертолету. Минут десять со ступеньки на ступеньку в снегу Николай Николаевич ведет обычно резвую, а теперь охающую на каждом шагу Агафью.
Возле вертушки летчики и врачи, не зная отношения пассажирки к фотографии, предлагают всем вместе сняться. Я гляжу на Агафью – такие просьбы обычно решительно отвергались – «неможно». Теперь же Агафья вдруг садится на лесенку вертолета посреди всей компании. Я намеренно медлю. Она махнула рукой – чего уж…