-Мне больно, – вполголоса проговорила Жанна.
Гоблин то ли не услышал, то ли не обратил на это внимание. Толчок, пауза, толчок. Эти движения были совершаемы в истории Земли бесчисленное число раз. Рождались дети, умирали старики, в эти движения не прекращались ни на секунду.
-Господи, да прекрати же ты, наконец! – закричала Жанна и её колени разогнулись. В этот момент Гоблин достиг пика удовольствия внутри себя. Сперма хлынула на ягодицы девушки. Жанна заплакала.
Ваня выключил камеру и снова закурил. Заглянул Фёдор.
-Ну, вы всё? – смущаясь, спросил он. Виталик откашлялся, подавившись дымом.
-Да, – сказал он. – Пошли, мужики.
Они вышли и Фёдор закрыл дверь гардеробной на навесной замок.
Глава 9
Выходя из фойе биржи, Митя почувствовал металлический осадок во рту. Достав расчёску, он прошёлся по волосам, размышляя о том, какой он всё-таки закомплексованный человек, если глумление босса над подчинённой вызвало некоторое впечатление, что это он, Митя, никогда не замышлявший причинить боль женщине, виновен во всех смертных грехах.
Уже сидя в своей машине, Митя долго о чём-то думал, глядя на фотографию Кристины. Её таинственная улыбка рождала принадлежность к непознаваемости характера девушки, и глубокие морщины, опутавшие верх лица Мити, должны предоставить нам отличный отсыл к потаённому содержимому внутреннего мира молодого человека.
Проехав километр-два, уставший влюблённый потерял ощущение времени. В мыслях, слайд потоком – Кристина, с обнажённой спиной, озарённая безумно великолепным закатом солнца сменялась одетой в рыбацкую сетку Жанной, файл с которой тяжелел звуковым минором. Постоянно отрываясь от руля, Митя тёр виски, вытирал платком уставшие глаза и включал/выключал магнитолу, словно это приносило хоть какое-то утешение.
У первого светофора он потерял педаль тормоза, покрываясь холодным потом. Катастрофически несуразная нервозность грозила неприятностями. Однажды такое случалось в беззаботном детстве, когда он сильно порезал большой палец об жестяную банку, которая когда-то хранила тушёное мясо убитого животного, а сейчас несла угрозу смерти десятилетнему мальчугану, до потери чувств боявшемуся вида крови. Пока перепуганная бабушка обрабатывала рану пореза, Митя был в беспамятстве. Придя в себя, он почувствовал, словно кто-то вытянул из него все страхи и сомнения, терзавшие мальчика после ссоры с родителями. Такое происходит, когда перешагивают через глубокую, но неширокую пропасть, не делая из этого подвига, но используя шанс самоутвердиться.
Вздрогнув, Митя притормозил, едва не наехав на пешехода – девочку-подростка в инвалидной коляске, испуганно посмотревшей на него и едва не показавшей средний палец. Несколько иностранцев заинтересованно взирали на это действо, а один из них раз-другой щёлкнул фотоаппаратом, облизывая жаркие губы.