– Стой! Стой! – закричали они, пытаясь руками остановить давящую на них толпу. Через несколько минут бойцы помогли товарищу вытащить ногу и понесли милиционера с неестественно вывернутой ногой вглубь строя. Со сцены неслись призывы: «Стоїмо! Стоїмо!», но это уже было безрезультатно. Иван видел, что слева и справа чернеют нестройные шеренги «Беркута», отодвигающие майдановцев назад. Продвинувшись почти до конца баррикады, наступление стало выдыхаться. К активистам подходили все новые и новые люди, усиливая строй. Продвижение спецназа застопорилось и постепенно остановилось. Безрезультатное толкание одной стороны с другой ни к чему не приводило. Топтание на месте раздражало людей, в разных местах начинались драки, которые быстро прекращались, зажатые со всех сторон дерущиеся не могли развернуться в полную силу и быстро успокаивались. Вдруг в строю кто-то крикнул:
– И-и раз! И-и раз!
Десятки часов тренировок были потрачены не зря. Бойцы подхватили клич и над строем загрохотал усиленный сотнями глоток счет:
– И-и раз! И-и раз!
Подчиняясь ему, как на тренировках, шеренги стали синхронно давить на майдановцев и шаг за шагом продвигаться вперед. Как два бурных весенних потока, столкнувшиеся в узком русле, бьются друг о друга, пытаясь поглотить того, кто окажется слабее. В бурлящих человеческими эмоциями шеренгах закручиваются водовороты и уже черные каски силовиков можно увидеть среди оранжевых касок активистов, и наоборот. Над этой человеческой рекой стоит поднимающийся вверх пар от сотен распаренных тел, столкнувшихся между собой.
Поднявшись на баррикаду, Иван попал в третью шеренгу. Продвигаясь вперед, он чувствовал, как сзади напирают его товарищи, поднимающиеся вслед за ним. От сцены была слышна музыка, в промежутках которой неслись призывы: «Разом сила! Тримаємось!». Им отвечали сотни глоток, вместе с которыми кричал и Иван:
– И-и раз! И-и раз!
Плотность человеческих тел все увеличивалась и увеличивалась. Маска на лице под шлемом стала мокрая, запотевшее забрало покрылось изморозью и стало матовым. Иван и не заметил, как очутился в первой шеренге. Его придавило к активисту, от которого стоял запах давно не мытого тела, а изо рта разило луком. В какой-то момент его вдавили в строй «Беркута» и, пытаясь выбраться назад, он хватался за одежду своих товарищей, с глазами коровы, которую ведут на убой, причитал: «Хлопці, не кидайте! Хлопці, допоможіть!». Несколько крепких милицейских рук схватили его за драную куртку и потащили вглубь строя. С куском оторванного рукава от пуховика одного из своих товарищей, за который он только что хватался, и криком: «Прощавайте, хлопці!», майдановец исчез в сомкнувшемся за ним строю силовиков. Его, передавая из рук в руки, вытолкнули позади строя. В толпе противников «Беркута» даже не заметили исчезновения одного из своих товарищей, как говорится, «отряд не заметил потери бойца».