Алекс в тоскливой задумчивости сидел у окна – к чаю и пирожным, принесенным ему на огромном подносе, он даже не притронулся. При виде Уолдена он встрепенулся и спросил:
– Что произошло?
– Этот человек появился, но, боюсь, нам не удалось схватить его, – ответил граф.
– Значит, он снова пытался убить меня… – Алекс устремил взгляд в окно.
Уолден ощутил прилив сочувствия. Такой молодой, но уже обремененный огромной ответственностью, он находился в чужой стране и за ним охотился убийца. Но не стоило давать ему повода для еще большей меланхолии. И Уолден заговорил с напускной бодростью:
– Зато теперь у нас есть точное описание внешности преступника. Более того, у полиции имеется его портрет. Томсону понадобится день, от силы – два, чтобы поймать его. А здесь ты в полной безопасности – ему не выведать, где именно ты находишься.
– Вы считали, что в отеле тоже безопасно, но он нашел туда дорогу.
– Больше подобное не повторится. – Уолден понял, что на такой ноте начинать переговоры не стоит. Ему следовало отвлечь Алекса от горестных раздумий и как-то развеселить.
– Ты уже пил чай? – спросил он.
– Нет особого желания.
– Тогда предлагаю пройтись. Это поможет нагулять аппетит к ужину.
– Хорошо, – кивнул Алекс и поднялся.
Уолден захватил с собой ружье.
– Возможно, постреляем по кроликам, – заявил он Алексу. И они отправились в сторону приусадебного хозяйства, которое называлось домашней фермой. Один из двух телохранителей, приставленных Томсоном, последовал за ними, держась ярдах в десяти сзади.
Хозяин продемонстрировал Алексу свою свиноматку-рекордистку по кличке Принцесса Уолдена.
– Она брала первые призы на сельскохозяйственной выставке два года подряд, – сообщил он.
Алекс восхищенно рассматривал добротные кирпичные коттеджи арендаторов, высокие, тщательно выбеленные амбары и породистых лошадей-тяжеловозов.
– Я не стремлюсь получать со всего этого какой-то доход, – пояснил Уолден. – Вся прибыль уходит на закупку скота, прокладку дренажной системы, на строительство домов и ограждений. Но это хозяйство задает высокий стандарт для арендаторов, и после моей смерти домашняя ферма будет стоить намного больше, чем когда я унаследовал ее.
– У нас в России такое невозможно, – сказал Алекс.
«Отлично», – подумал Уолден, он уже отвлекся от прежних мыслей.
– Наши крестьяне чураются новых методов обработки земли, – продолжал Алекс. – Механизмы их пугают, и они не умеют содержать в порядке ни новые постройки, ни хорошие инструменты. А все потому, что остаются крепостными – пусть уже не формально, но психологически. Знаете, что многие делают, когда случается неурожай и им приходится жить впроголодь? Сжигают пустые амбары.