– Послушай, Уильям! А где Чарлз?
Максим напрягся всем телом. Он физически ощущал на своем затылке тяжелый взгляд Уолдена.
Потом, уже из кареты, та же девушка сказала:
– Ладно, папа, брось. Потом разберемся.
– По-моему, с возрастом Уильям совсем оглох. – Голос Уолдена приглушенно зазвучал изнутри.
Дверь захлопнулась.
– Кучер! Трогай, быстро! – скомандовал дворцовый распорядитель.
Облегченно вздохнув, Максим хлестнул лошадей, и экипаж поехал.
Напряжение было столь велико, что когда оно немного спало, Максим почувствовал приступ слабости и головокружения. Но стоило карете покинуть площадь перед дворцом, как им сразу овладела безудержная эйфория. Орлов был теперь в его полной власти, запертый за спиной в деревянной коробке на колесах. Попался, как зверек в силки! Теперь Максима уже ничто не остановит.
Он направил карету через аллею парка.
Держа поводья в правой руке, он запустил левую в рукав своего пальто. Как только ему это удалось, перебросил вожжи в левую руку и проделал ту же операцию с правой. Потом приподнялся на козлах и надел пальто. Ощупал карман, ощутив в нем тяжесть револьвера.
Затем снова сел и повязал шарф так, чтобы закрыть нижнюю половину лица.
Все. Он готов.
Нужно лишь выбрать подходящий момент.
На это оставалось всего несколько минут. Особняк Уолденов располагался менее чем в миле от дворца. Накануне вечером он проехал тем же путем на велосипеде, чтобы провести разведку местности. Ему приглянулись две точки, где свет уличных фонарей позволит разглядеть жертву, а густые заросли в двух шагах помогут потом быстро скрыться.
До первой такой точки осталось каких-то пятьдесят ярдов, но когда карета приблизилась к ней, Максим увидел джентльмена в вечернем костюме, остановившегося под фонарем, чтобы раскурить сигару, и потому проехал мимо.
Второе облюбованное им место находилось на повороте дороги. Если ему и там кто-нибудь помешает, Максиму придется взять лишний грех на душу и в случае необходимости пристрелить свидетеля.
Шесть пуль…
Поворот уже маячил впереди. Он нарочно пустил лошадей в легкий галоп. Изнутри донесся звонкий девичий смех.
Экипаж входил в вираж. Нервы Максима натянулись туже фортепианных струн.
«Сейчас!»
Он бросил поводья и с силой потянул ручку тормоза. Лошади стали налетать друг на друга, и карета резко остановилась.
Изнутри донесся испуганный крик женщины и недовольные реплики мужчин. В женском крике что-то необъяснимо насторожило Максима, но ни секунды на разбирательство в причинах у него не было.
Он спрыгнул на тротуар, натянул шарф на лицо еще выше, достал револьвер из кармана и взвел курок.