— Но чей?! Кто у вас мог быть героем?! — спрашивали то я, то Мишка, то Федя.
— Не знаю, ничего не знаю, ребята.
Севка стоял потрясённый.
— Может, это дедушкин орден? — сказал Мишка Фешин. — Пошли поговорим с ним.
— К нему нельзя, бабушка предупреждала, — напомнил ребятам Севка. — Только рассердим, а узнать — ничего не узнаем.
Стали думать. Конечно, спросить как-то дедушку нужно. Но как?!
— Я знаю! — неожиданно заявила Люська, сияя, как медная кастрюля.
Все повернулись к Удалихе.
— Нужно выкурить твоего профессора из кабинета, — сказала она, — а потом расспросить…
Севка разочарованно сказал:
— Так и знал, что от Люськи умного не услышишь! Как выкурить?! Мы же не курим!
— Нет, Севка, — Люська перешла на заговорщицкий шёпот, — мы его можем выкурить при помощи моей волшебной горжетки.
— ?!
Люська кивнула.
Только теперь все заметили, что горжетки нет на Удалихе и что мы давно не чихаем.
— Я её пока оставила на кухне, раз вам мешаю, — объяснила Люська. — Но сейчас моя горжеточка нам пригодится.
Люська не хотела открывать сразу свои тайные планы.
— Как ты думаешь, Севка, — загадочно спросила она, — дедушка заметит, если к нему подползти в кабинет, когда он пишет?
Байкин расхохотался:
— Если его не щипать и не дёргать, он ничего не заметит!
— Прекрасно! — Люська потёрла ладони. — Тогда нужно тихохонько войти в его кабинет и подложить под кресло горжетку…
— Зачем? — удивились все.
— Как зачем?! Дедушка начнёт чихать, не сможет работать и… выйдет. А мы тут-то его и спросим, — наконец высказала свою «умную» мысль Люська.
— Он уже чихал, но не вышел, — напомнил Севка.
— Это он чихал, когда горжетка была на кухне. А ты представляешь, что с дедушкой будет, когда горжетка окажется у него в кабинете?!
Такое представить не мог даже Севка.
— Но кто войдёт в кабинет? — спросил я.
Идти к дедушке в кабинет с Люськиной горжеткой никто не решался.
— Тру́сы! — возмутилась Люська. — Тогда я сама войду!
Все с облегчением вздохнули.
Люська сбегала за горжеткой на кухню, сняла туфли и босиком стала медленно продвигаться к кабинету. У дверей Люська немного задержалась, махнула нам на прощание горжеткой.
Все дружно зачихали.
Операция могла сорваться!
Впрочем, в кабинете пока всё было тихо.
Тогда Люська встала на четвереньки и, приоткрыв створку двери, вползла в кабинет к деду.
Мы молчали. Терпение и выдержка — главное в любом опасном деле.
Севка тихонько отсчитывал секунды:
— Восемь… десять… пятнадцать…
Люська не появлялась. В голову лезли разные мысли.
Наконец Люськина голова появилась в проёме двери.
Люська поднялась с четверенек, приотворила дверь и, размахивая руками, метнулась на кухню. Мы за ней.