— И ты согласилась? — опять крикнул Севка, щёки его пылали, а глаза будто бы стали больше.
Бабушка вздохнула:
— Во-первых, Сева, это был приказ. А во-вторых, я понимала, от выполнения приказа зависела жизнь полка…
Севка никак не мог успокоиться.
— Одна в лесу! Это же страшно, бабуля?!
— Почему одна? Позади — наши, впереди — немцы. Не одна, — улыбнулась Екатерина Константиновна. — Вокруг было очень много народу. Я себя не чувствовала одинокой.
Бабушка поглядела куда-то вдаль, и в ту минуту мне показалось, что в её глазах словно полыхнули зарницы: это наши «катюши», названные в честь Севкиной бабушки Кати, начали артиллерийскую подготовку.
Я представил себе почти ясно: рвались снаряды, свистели пули, автоматные очереди рыхлили землю.
Какое мужественное лицо было у бабушки в те минуты!
— …Я ползла вдоль телефонного провода, и вдруг натяжение ослабло. Значит, разрыв рядом… Я встала и пробежала последние метры. И тут фашистский автоматчик прошил очередью мои ноги.
— И ты не успела?!
— Я упала, Сева, и, уже раненая, соединила концы провода, потом… потеряла сознание…
Теперь не только Севка, но наша звёздочка и «родительская звёздочка» — все глядели на бабушку не отрываясь.
— А коробочка? Откуда она?! — спросил Удалов-папа.
Бабушка молча вертела ложечкой в чашке чая.
— Коробочка — это память о моём большом боевом друге, — сказала она. — Он вынес меня из зоны обстрела, а сам, возвращаясь, подорвался на мине.
И бабушкино лицо стало печальным.
Севка внезапно воскликнул:
— Бабушка, ты молодец! Ты у меня героиня! Я тобой горжусь, честное слово!
Вдруг поднялся Василий Иванович Поликарпов. Он разволновался и долго не мог найти слова и только смотрел на бабушку.
— Мы все, все вами гордимся, — наконец сказал он и сел, смутившись.
— Да, да, гордимся вами, — поддержали Василия Ивановича мой папа и Юрий Петрович.
И тогда Екатерина Константиновна, Севкина бабушка Катя, встала, вытянулась по стойке «смирно», по-молодому стрельнула глазами и, как и положено военному человеку, отчеканила:
— Служу Советскому Союзу!
И в эту секунду я подумал: «А бабушка во время войны действительно была боевая девчонка!»
* * *
Когда все немного успокоились, Екатерина Константиновна сказала, обратившись к взрослым:
— Дорогие друзья! Предлагаю оставить детей с нами. Раз они не усидели дома, пускай помогают… Каникулы в конце-то концов их, а не наши!
— Переезд «Лисички», — сказал папа, — дело, которое начал Юрий Петрович с детьми, нужно довести до конца.
Зинаида Сергеевна неожиданно встала.
— Позвольте от лица ребят нашей «Лисички» поблагодарить всех за помощь! — И Зинаида Сергеевна неожиданно поклонилась. — Я и представить себе не могла, что на такое способны дети! Мои дети! — говорила она, сияя. — И ты, Саня, и ты, Сева. И ты, Миша. И вы, Майя и Тата. И ты, Люся. Большущее вам спасибо! Я просто счастлива! — Она передохнула. — Да, переезд стал событием для меня. Но я бы хотела, чтобы наша связь не прервалась. А почему бы вам, действительно, не взять шефство над «Лисичкой»?! Разве нельзя вовлечь в работу старшую группу?!