— С магофона — на телефон? — да, я опешил. А кто бы не опешил на моем месте? Такого просто никогда не было, магия вообще очень тяжело «сотрудничает» с современной техникой.
— Да, именно так, не удивляйтесь, — ну, с этим советом он немного опоздал... — Я могу позвонить на ближайший к вам телефонный аппарат. Просто чаще всего таким аппаратом оказывается мобильный телефон. Есть у меня такое... заклинание.
Слово «заклинание» Роберт явно выделил саркастическими кавычками. Я уже успел заметить, что отделение предмета своих исследований от всякой мистики стало его пунктиком.
Но мне было не до этого. Мне снова стало страшно. Само наличие подобного заклинания нервировало неимоверно. О какой вообще конспирации можно говорить, когда маг-злоумышленник может в любой момент позвонить мне?
Роберт словно услышал мои мысли... впрочем, угадать их было не сложно.
— Могу вас успокоить, это заклинание имеется в единственном экземпляре — у меня. А я не ваш преследователь, мы ведь вроде вчера договорились, правда? Да в любом случае, мне это заклинание пришлось подготовить, пусть и — каюсь — без вашего ведома, но при личной встрече. Так что не волнуйтесь, тот, кто на вас покушался, вас подобным образом не разыщет. Кстати, у меня есть о чем с вами поговорить касательно этого нехорошего человека. Возможно, нам что-то удастся сделать для прояснения ситуации. Давайте встретимся с вами, скажем, часиков в восемь.
— Хорошо, — сказал я мрачно — дурные мысли так быстро из головы не выветриваются. — Где?
— Где вам удобней, Вадим. Назначайте место сами. — великодушно предложил Роберт.
Дома я почему-то с ним встречаться не хотел. Здесь, в гостинице — тем более. В каком-нибудь кафе? Я совершенно не голоден.
— Давайте в парке. — бросил я.
— Шевченко? — уточнил Роберт.
Если бы он этого не сделал, я собирался сказать именно то же самое. Но теперь из какого-то нелепого духа противоречия возразил.
— Нет, в Ильичевском. У главного входа.
Глава тринадцатая
В свое время переименование улиц и площадей в духе новой социалистической действительности прошло в Одессе не так чтобы очень. В других советских городах сей процесс можно было считать завершенным вместе со сменой одного поколения — дети, родившиеся на Карла Маркса улице, уже на Карла Маркса улице и жили. Прежние названия помнились, по ним даже модно было ностальгировать — тем, что постарше, или использовать в качестве жаргона — более юным, но не более того.
Одесские названия оказались прочней. Они намертво впитались в стены домов и брусчатку мостовых. Переименованные улицы несли в себе два имени — официальное, «по паспорту» и настоящее, для внутреннего пользования.