— В общем-то, да. — сказал он. — Хотя нельзя исключать вариант заказа...
— Можно, — тихо сказал Борис внезапно посерьезневшим голосом. — Почти наверняка можно. Мы вот с Вадимом это уже обсуждали. Маг-киллер — это не из нашей реальности. Слишком опасно, непродуктивно, в конце концов, дорого. Маг, способный квалифицированно убить человека своими заклинаниями, заломит такую цену... Гораздо дешевле использовать нечто более обыденное — джентльмен с пистолетом, жлоб с монтировкой.
— На них еще надо уметь выйти, — вставил я.
Борис посмотрел на меня пустыми глазами.
— Ну да. Маги-то об услугах киллера объявления в газету дают. С ними проще.
Я только улыбнулся. По большому счету, я с Борисом не спорил.
— Так вот, — продолжил Борис, когда убедился в отсутствии дальнейших возражений на этом этапе. — Магу зачем-то понадобилось убить Вадима. Подчеркну: курьера Вадима. Думаю, понятно, что кому-то помешала именно эта сторона его деятельности. А у тебя вообще есть какая-нибудь другая сторона?
На меня уставился обвиняющий взгляд. Я улыбнулся с притворным смущением:
— Я еще иногда перевожу старушек через улицу и подкармливаю бездомных котят.
Ну не было у меня никакой «другой стороны»! Я в ней просто не нуждался. Мог бы, наверное, устроиться в какую-нибудь контору, по восемь часов пять дней в неделю талантливо изображать офисный планктон, а по выходным снимать белый воротничок и. так сказать, расправлять крылья.
Только зачем, скажите ради Бога? Мы как-то затронули эту темы в беседе с Яковом Вениаминовичем, и он уверил меня, что во времена его молодости мне пришлось бы поступить именно подобным образом. Потому что всех вокруг непременно заинтересовало бы, на что я живу. В те времена, если верить старому магу, вообще всех все интересовало. Сейчас... Единственная трудность — родители, но они, кажется, верят в расплывчатую формулировку «промышленный консультант». А почему бы талантливому человеку с высшим образованием не поконсультировать разные фирмы? Ведь у меня это неплохо получается. А что, разве не папа говорил, что человек с образованием всегда найдет себя в этом мире? Были поначалу робкие намеки на необходимость постоянной работы — уверенность в завтрашнем дне и все такое прочее... Но размер (а главное — регулярность) моей им финансовой помощи эту уверенность внушили.
Друзья, за исключением Бориса, принимают ту же версию еще легче. Их фраза при встрече «чем сейчас занимаешься?» — почти такой же ритуал, как английское «Мо\л/ до уои бо?». Нет, надо быть справедливым, имей я в наличии финансовые затруднения, вопрос моих занятий интересовал бы друзей сильнее. Но раз затруднений нет, найдутся гораздо более привлекательные темы для разговора.