Исходя из житейских постулатов, требовались: возвышенность и окуляры. Решив поберечь покой сограждан, а также не светить собственные планы, в качестве наблюдательной вышки я избрал горящий отель.
Не особый знаток пожаров, но, на мой взгляд, полыхало на троечку – половина пятого этажа и местами – четвертый.
Проведав пленного и услышав из-за двери мат Сирхаба, я с легкой душой пошел на поиски бинокля. Он нашелся в третьем по счету взломанном номере. Двадцатикратный «Бушнелл» меня устроил.
Проведав забытого в холле главбуха, я застал его выбитым из колеи. Новость о добровольно-принудительном зачислении в партизаны дошла до него только сейчас. И теперь он задумчиво разглядывал запыленные бутылки. Сужу по себе – на трезвую голову такое принимается трудно.
Теперь Миша стоял перед дилеммой – остаться верным принципам или привести психику в порядок, забив на здоровый образ жизни. Образ, психика, да и сама жизнь сейчас были под вопросом.
Оставив буха терзаться, я снял со стены карту поселка и, стырив со стойки грязный фломастер, потопал наверх.
Минут через десять, полюбовавшись на окрестности поверх деревьев, испачкав карту и заляпав линзы, я более-менее уяснил ситуацию, поставив на карте два крестика и знак вопроса. А также убедился в правильности выражения безвестного стратега, сгинувшего в веках, – «информации никогда не бывает достаточно». Или это был безвестный бизнес-тренер? Возможно. Не помню. Короче, информации теперь было до фига, и это вызвало новые вопросы.
Первый крестик обозначал серый «Прадо» на берегу. По прямой до него было с полкилометра. Запылен, задний борт откинут, двери нараспашку. В машине и вне ее просматривались четверо живых и вооруженных. В некотором отдалении – семь тел беглецов. Окопов на пляже я не приметил. На откинутой створке борта просматривалась накрытая скатерть-самобранка. Из плюсов, помимо пляжного настроя заградотряда, наличествовал повышающийся в сторону суши берег. Хреновые дела арабов усугубляло сухое русло, в котором они расположились, – природное углубление на ровном пляже позволяло им не слишком светиться, оставляя нам возможность подобраться к ним поверху.
Вторым крестиком был пост на съезде. Удаление – метров восемьсот-километр. Народу и тачек там было поболе – я насчитал пять машин и около сорока человек на обочинах современной бетонки. В кузове зелененького «Унимога» имелось нечто скорострельно-крупнокалиберное о двух стволах и парень, ловко и быстро крутивший зенитное чудо. Наверно, тот самый вспыльчивый зенитчик, раздолбавший Мишин отель. На ближайшем холме, за деревьями, просматривалось пулеметное гнездо, обложенное мешками. Я полюбовался на ствол с перфорированным кожухом и две головы в зеленых банданах. Мешки запали в голову – неплохой эрзац рытью окопов. Идею надо стырить!