Услышав это, чёрный пёс благодарно завилял хвостом, чёрный кот замурлыкал, словно у него почесали за ухом, а сорока стала весело прыгать с ветки на ветку.
Ведунья погрозила Войтеку пальцем:
– Вот ты какой! Ну ладно… Возьми всё-таки эту лепёшку с творогом. Ведь овса тебе больше не дадут – ты уже не лошадь!
И, положив подле Войтека лепёшку, ведунья опять скрылась в лесу, а с нею чёрный пёс, чёрный кот и сорока-вертихвостка.
Войтек съел то, что ему дали, и снова взялся за лопату. Он думал об Анельке: что-то скажет она, когда заметит, что её вороной исчез? Пожалеет ли о нём?..
А в это самое время Анелька ходила по двору, заглядывая во все углы и окликая своего любимца. Она зашла в конюшню, побывала и на огороде, и на берегу пруда. Вороного коня не было ни на пруду, ни в огороде… Ей сделалось грустно.
– Татусь! – сказала она отцу. – Моего вороного нигде нет. Он пропал.
Старик почесал за ухом.
– Что ж, – сказал он. – Как пришёл, так и ушёл.
Но для Анельки это было плохое утешение.
– Нет, я не успокоюсь, пока не найду его, – сказала она. – Пойду искать! Может, он пасётся возле леса… Может, на клеверном поле… Мне так его жалко!
– Иди, если хочешь.
Анелька пошла.
Идёт, идёт, за каждый куст заглядывает, всех по дороге расспрашивает… Нет, никто не видел вороного коня!
Так добралась она наконец до леса. Видит: на крайней полосе, у самой опушки, работает парень. Лицо у него загорело почти дочерна, зато волосы выцвели чуть ли не добела. Работает он, не разгибая спины, ничего вокруг не видит и не слышит. Лопата так и мелькает у него в руках, и камни дождём сыплются в придорожную канаву – только и слышно: стук, стук, стук, стук… А сорная трава кучей лежит на краю полосы.
Смотрит Анелька: кто бы это мог быть? Издали не разглядеть. А кажется ей, что где-то она этого парня уже видала.
Вышла она потихоньку из-за кустов, подходит всё ближе и ближе. А Войтек чуть заметил её – вскинул лопату на плечо и поскорее зашагал к лесу.
Удивилась Анелька. Не было ещё такого случая, чтобы парни от неё убегали.
Присела она на камень, сидит и думает:
«Не век же тебе, голубчик, за деревьями прятаться. Выйдешь когда-нибудь!»
А Войтек примостился в лесу на пне и тоже думает:
«Не век же тебе, голубушка, на этом камне сидеть. Уйдёшь когда-нибудь. Ты со мной разговаривать не захотела, и я с тобой говорить не хочу. До тех пор не стану говорить, пока озимые не взойдут и ты не скажешь, что мои лучше всех!..»
Так сидят оба: она в поле на камне, он на пне в лесу. Сидят, ждут.
Идёт мимо женщина с ребёнком на руках. Увидела она Анельку, удивилась: