— Услышать что? — голос мисс Бригмор зазвенел, когда она стала напротив служанки.
Мэри, вызывающе махнув головой, ответила:
— Она не могла услышать, я была на одном уровне с ней, даже немного позади, вот так. — Служанка продемонстрировала, где сидела во время своего рассказа. — Вдобавок я отвернулась.
Мисс Бригмор не сводила с нее напряженного взгляда.
— О чем вы говорили? — медленно произнесла она.
Мэри вздернула подбородок. На ее лице было написано неповиновение, и она не отвечала до тех пор, пока мисс Бригмор не повторила свой вопрос.
— Я... я просто сказала, — запинаясь, начала Мэри, — что видела их, его и Сару в городе, и... и она шла с костылем, и... — ее голос совсем упал, — я повторила то, что говорил мне Бен Таггерт — что они поженились неделю назад. — Мэри снова посмотрела на мисс Бригмор. — Она не могла прочитать по моим губам, потому что не видела меня, и я говорила тихо, совсем тихо. Я... должна была с кем-нибудь поделиться, вам я сказать не могла, поэтому и рассказала мистеру Дэну, так как была расстроена. Они меня просто убили — сделали вид, словно не знают меня. Конечно, я расстроилась.
Мисс Бригмор, не шевелясь, смотрела на Мэри. Через минуту она повернулась и поглядела на белое лицо, похожее на маску, которое утопало в подушках. Потом перевела взгляд на Дэна и спокойно спросила:
— Как ты думаешь, она могла прочитать у Мэри по губам?
— Нет, определенно нет, во всяком случае, не с кровати. Она поняла бы о чем мы говорили, если бы могла слышать...
Теперь мисс Бригмор посмотрела на Гарри, который только что отвернулся от кровати, и спросила:
— А вы что думаете?
— Ну... — он сильно потер подбородок, прежде чем ответить. — Как я понял, у нее случился припадок из-за того, что она услышала слова Мэри. А она могла это сделать, только если к ней вернулся слух. Похоже, что, потеряв одно чувство, Барбара обрела другое. Может, это кажется притянутым за уши, но так я вижу в настоящий момент всю ситуацию. Нам надо посмотреть, какую линию поведения изберет Барбара, когда придет в себя. Глядите, она шевелится...
Барбара действительно пошевелилась, пытаясь выбраться наружу из-под окружавших ее пластов темноты. Когда она хватала ее, темнота просачивалась сквозь пальцы, как туман, а когда вдыхала, — забивала ей горло, словно комок шерсти, и давила, давила, как будто на Барбару накидывали одеяло за одеялом. Она поняла, что больше не может бороться, и тогда в ее сознании забрезжил свет. Он становился все сильнее, подобно рассвету, пробивающемуся сквозь занавеси на окнах. И чем больше она к нему приближалась, тем ярче он становился. Но теперь ее сковал страх и отчаянно захотелось снова скрыться в темноте, из которой она выплывала, и в голове зазвучал голос: «Нам надо посмотреть, какую линию поведения изберет Барбара, когда придет в себя».