– Снова просите меня быть вашей любовницей? – вызывающе осведомилась девушка, готовая ответить отказом, но он опередил ее:
– Стоит ли? Больше никаких экивоков, любезностей, просьб и уговоров! В любом случае вы абсолютно не годитесь на столь почетную роль: полное отсутствие такта, ни малейшей выдержки, совершенная невоспитанность… Ни за что! Я просто сказал, что возьму вас, только и всего!
– Только и всего? – упавшим голосом повторила девушка, ощущая, как трясутся поджилки.
– Да, – неумолимо подтвердил Гай. – Время настало.
Он прав. Именно в ожидании этого момента Корри строила планы, хитрила, изворачивалась, и интриговала. Но где же торжество, восторг, упоение победой? Отчего душа опустошена? Отчего так грустно, точно нечто бесценное потеряно навеки?
– Подождите!
Девушка старалась перевести дыхание, но Гай безжалостно тащил ее по лестнице. Она неловко ежилась под испытующими испуганными взглядами прохожих, но его, казалось, ничто не трогало.
– Контракт… как насчет контракта? Вы согласились…
– Контракт? Я соблюдал все условия. Вы первая их нарушили. Пункт первый, помните? Никаких приставаний.
Он вел ее все дальше и дальше в лабиринт улочек. Теперь она узнавала знакомые места, но с ужасом понимала, что время идет, а в голове ни единой мысли. Волшебный полумрак, в котором все происходившее казалось сценой из спектакля, рассеялся, вытесненный дневным светом, неприятно ярким, слишком откровенно освещавшим реальный мир. Девушка лихорадочно пыталась придумать что-то. Должен же быть какой-то выход, хотя бы крошечная щелочка, сквозь которую удастся проскользнуть…
– Но вы не любите меня!
Темное лицо на миг осветила сухая усмешка, но железная хватка не ослабла.
– Не находите это выяснение отношений немного неуместным, мисс Модена? Что общего имеет с нами любовь? Как вы весьма точно изволили заметить, я не способен на столь высокие чувства.
Дверь открылась, и на пороге возникла Туанетт в белоснежном накрахмаленном переднике. Корри невольно сжалась, представив, на что сейчас похожа, – красная, запыхавшаяся, растрепанная, с грязными босыми ногами. Но Гай, не обращая внимания на горничную, поволок девушку по ступенькам. Куда девалась прежняя издевательская вежливость? Партия окончена.
– Месье Гай, – нерешительно пробормотала горничная, – звонила ваша кузина…
– Понимаю, – перебил Гай, не испытав ни малейшей неловкости и совершенно позабыв в эту секунду о Корри. – Прошу вас позвонить ей и передать, что я задержусь. – И, поглядев в глаза Корри, спокойно добавил: – Неотложные дела.
Он повел безвольную, обмякшую, как тряпичная кукла, девушку наверх. Они остановились перед ее комнатой. Он втолкнул ее внутрь и захлопнул дверь. Первые лучи солнца разлились по широкой белой постели, гладкой, как страницы еще не прочитанной книги. Гай отпустил ее, и Корри с облегчением решила, что он передумал. Но он с молниеносной быстротой повернул ключ в скважине.