– До сих пор не получил никаких доказательств обратного. – Он помолчал, явно забавляясь ее гневом. – Пожалуйста, успокойся, я совершенно не хотел тебя обидеть. Просто заметил, что было бы гораздо разумнее остаться со мной. Что ни говори, а мне вполне по карману содержать Тебя в той роскоши, к которой ты привыкла.
Нет, напрасно она надеялась. Ничего не выйдет. Он все тот же Гай де Шардонне, узколобый, циничный и бездушный.
– У англичан есть пословица, по всей вероятности, вам известная, – язвительно бросила она, опускаясь на подушку с видом, подобающим неизлечимо больной. – Не хлебом единым жив человек.
– Согласен, – кивнул Гай, остановившись на пороге. – Но я кормил бы тебя шоколадом.
Он еще улыбается этой ехидной, вызывающей, саркастической улыбкой! К сожалению, Корри, не сразу нашлась с ответом.
– И не смей вставать, – скомандовал Гай, чем еще больше взбесил ее.
– Собираетесь держать меня в заточении?
– Ну к чему эти театральные эффекты? – вздохнул он. – Просто передаю слова врача.
– Но я не больна, – настаивала девушка, отказываясь признаться самой себе, как ослабела. – Я никогда не болею. Наверное, устала немного… вот и все.
– Возможно, – вежливо склонил голову Гай. – Сколько времени ты пробыла здесь?
– То есть как это сколько? – ошарашенно пролепетала Корри, застигнутая врасплох странным вопросом. – Вы сами привезли меня сюда прошлой ночью.
Улыбка Гая стала еще шире.
– Я так и думал. Должно быть, тебе интересно узнать, что это было три дня назад. Ты ни разу не очнулась.
Дверь за ним закрылась. Корри, остолбенев, уставилась на нее. Целых три дня! Она чувствовала себя ограбленной. Обманутой. Но теперь боль, раздиравшая внутренности, слабость и головокружение вполне объяснимы. Во всем виновата не столько любовь, сколько голод! Неудивительно, что она проиграла это сражение!
Что ж, больше он не перехитрит ее! Гай еще не знает, на что она способна! Девушка решительно откинула одеяло, спустила ноги на пол и, сделав первый шаг, едва не упала. Хорошо еще, что вовремя успела схватиться за спинку кровати!
Корри только сейчас заметила, что на ней белая фланелевая ночная рубашка почти до пола, с высоким воротом и длинными рукавами. Не совсем в ее вкусе, но вполне соответствует исполняемой роли.
Корри улыбнулась. Ничего, может, ей еще понравится изображать умирающую!
Однако ноги по-прежнему были ватными, и девушка, хватаясь за стулья и кресла, с трудом доплелась до туалетного столика и погляделась в зеркало. Правду говоря, она надеялась увидеть бледное, осунувшееся лицо и распухшие веки. Но при виде своего отражения не удержалась от крика. Перед ней стоял призрак с белыми щеками и запавшими глазами, окруженными черными тенями. Она совсем забыла, что так и не сняла грим. Эффект получился ошеломительный, а если к этому добавить еще и спутанные волосы, становилось ясно, что на романтическую героиню она не тянет, скорее – на тряпичную куклу.