— Уйди.
— Мой господин, она…
— Оставь нас… немедленно!
Роф понимал, что целитель, спотыкаясь, бросился к двери. И оправданно… убийственная ярость поднялась в груди Короля, и она могла обратиться на любого, кто находился на расстоянии вытянутой руки.
Когда дверь снова захлопнулась, Роф подошел к ложу.
— Любовь моя, — прошептал он в отчаянии. — Ана, любимая, откликнись на мой голос.
Снова на колени.
Роф рухнул коленями на пол у ее головы. Поглаживая ее волосы, разметавшиеся по плечам и вниз по руке, он понимал, что его касания должны быть невесомыми.
Оценив ее дыхание, он попытался мысленно внушить ей, дышать глубже. Он хотел вернуться в прошлую ночь, когда они проснулись вместе, и он посмотрел ей в глаза, наблюдая в них искру жизни. Воистину, мозг сходил с ума при мысли, что он с такой четкостью помнил те мгновения, тот час, ту ночь, запах их трапезы, их разговоры о будущем, и аудиенции с придворными, на которые они потом спустились.
Ему казалось, что четкие воспоминания были дверью, через которую он мог пройти и провести Ану за руку, и почувствовать ее запах, легкость в ее сердце, которая свидетельствовала о здоровье и благополучии… что он мог вернуть ее в настоящее в том состоянии.
Но это были всего лишь фантазии.
Вытащив церемониальный кинжал из ножен, он поднял сверкающий, начищенный клинок. Когда на пути лезвия встал массивный рукав, украшенный камнями и золотом, он сорвал дорогой покров со своей груди, бросив позади себя. Одеяние приземлилось на пол, дотошно пришитые камни оцарапали жесткий дуб, и Роф полоснул лезвием по запястью.
Он хотел, чтобы на месте запястья было его горло.
— Ана, прошу, сядь ради меня. Любимая, приподними голову.
Подложив под нее свободную руку, он поднес выступившую кровь к ее губам.
— Ана, возьми мою кровь… пей…
Губы приоткрылись, но не по ее воле. Нет, только из-за наклона головы.
— Ана, пей… возвращайся ко мне.
Когда красная жидкость закапала в ее рот, он взмолился, чтобы кровь каким-то образом попала в горло и наполнила ее вены силой, оживляя.
Это не их судьба, подумал он. Им предназначено быть вместе века, они не должны разлучиться спустя всего год после бракосочетания.
— Любовь моя, пей…
Он удерживал свое запястье, но кровь грозилась политься из ее рта.
— Ана?
Уронив голову на ее холодную руку, Роф молил о чуде. И чем дольше он оставался здесь, тем больше присоединялся к ее состоянию в одном шаге от смерти.
Если она умрет, он отправится вслед за ней. Так или иначе…
Славная Дева-Летописеца, это не может происходить с ними
***
Роф просыпался так, как всплывающий из глубин буй тревожит морскую гладь.