В этот раз Седобородый был милостив – ни один из этих ратников не был мне знаком, но страх уже застыл под сердцем куском льда.
– Куда держит путь жрица Милостивой? – спокойно спросил самый старший из воинов.
– В Мэлдин, с письмами для Старшей Храма от её сестры – Матери Вериники из Дельконы. – Занятия в сосредоточении не прошли даром. Мне быстро удалось взять себя в руки, так что голос прозвучал ровно и спокойно.
Я показала знак Младшей жрицы и письма, на которые амэнец почти что и не глянул. Куда больше его занимала моя мужская одежда – взгляд воина изучающе скользнул по тёплой, с высоким воротом, куртке. По широкому кожаному поясу с кошелем и спрятанным в ножны травническим ножом. На какой-то миг взгляд воина задержался на моих обтянутых плотной тканью штанов бёдрах, но уже в следующее мгновение амэнец поспешно отвёл глаза и произнес:
– Почему госпожа путешествует одна, а не с одним из обозов? Любой торговец с радостью найдет место для служительницы Малики.
Вполне справедливый вопрос, но и ответ на него у меня уже был готов.
– Путешествие с обозом займет больше времени, а я – травница. С благословления Малики лечила людей по деревням. Мне привычно путешествовать одной.
Услышав эти слова, воин ещё раз взглянул на мой нож и, задумчиво кивнув головой, сказал:
– Я должен был сразу узнать этот нож, ведь сталь и травы служительниц Милостивой уже спасали мне жизнь. Здесь глухие места, но дальше по дороге – чуть в сторону от тракта – есть деревушка. В ней можно остановиться на ночлег.
Я согласно кивнула головой и уже собиралась тронуть лошадь, но амэнец предупреждающе поднял руку.
– Погодите, госпожа. Рэдлин поедет с вами как сопровождающий.
Я покрепче сжала повод – сама мысль о таком попутчике была мне неприятна, и я попыталась возразить:
– Не стоит беспокоиться. Я не плутала раньше, не заблужусь и впредь…
Но воин, услышав меня, покачал головой:
– Мы ещё не повывели в окрестных лесах всякий сброд. У этих недоносков нет ничего святого, так что меч и щит Рэдлина не будут лишними. Он хороший воин, хоть и молод.
На это мне было уже нечего возразить, и я, произнеся на прощание:
– Милостивая вас не оставит, – тронула лошадь. Рэдлин, уже успевший надеть шлем и вскочить на гнедого жеребца, тут же последовал за мной.
Соседство навязанного в попутчики «карающего» тревожило меня больше, чем затаившиеся в окрестных чащобах разбойники. Я отвернулась от Рэдлина и украдкой вздохнула – в тишине Дельконы мнилось, что мой страх перед «Карающими» остался в таком далеком теперь прошлом, но первая же встреча с амэнцами показала всю ошибочность подобных мыслей.