- Ну а дальше?
- А дальше все. Поговорили и ушла.
- Ты ее раньше видел?
- Нет.
- И фото с собой унесла?
- Да.
- Значит, еще кому-то она его покажет. Приехала, голубица. Эх, жаль, что ты ее не задержал.
- Так приказа же не было... А без приказа я...
-Ладно, ладно. Я, честно говоря, и не рассчитывал, что кто-то явится... Ну надо же - баба! Придется ждать встречи на углу Александровской. А узнав в другом месте о провале Лизуна, она может на встречу и не прийти. Жаль, что мы не знаем, где она живет.
- Почему не знаем? Знаем. Я проследил.
- Проследил? А Горелов?
- А я ему ремнем руки связал за спиной, а сам на бабой. До самого дома довел .
- И она не засекла?
- Ни разу не обернулась!
- Нет опыта. Дилетанты. Разведку только ставят... Ладно... Ты вот что, бери наряд, найди Чкалова и дуйте туда. Все по программе - арест, обыск. Это теперь уже его заботы. Мы свое дело сделали. Наше дело - станция. Кстати, завтра утром жду тебя в депо. Я сегодня вычитаю все протоколы допросов чкаловских арестованных. Наверняка это прояснит нам обстановку на станции и в депо. Мы тут с Козловым планчик один накидали, завтра проверим. Чувствую, дело идет к эвакуации. Если так, на железнодорожном узле будет страшная запарка. За малейший сбой можно под трибунал пойти, потому что это создаст в движении такой затор.. Не расхлебаешь.
Через три часа в дверь постучал вестовой.
- Ваше благородие, вас просил срочно зайти капитан Чкалов.
Ковалев отложил очередной протокол, встал, машинально одернул френч и пошел вслед за вестовым на третий этаж, к кабинету Чкалова.
- Привет, капитан. Звал?
- Угу. Я, Коля, счел необходимым предупредить тебя. Точнее, поставить в известность.
- Что такое?
- Я знаю, подполковник Алейников - твой друг. - Капитан потянулся к стоящей на столе сумке. - Только что мы с Резухой арестовали его жену.
- Что ты сказал?..
- Твой поручик привел нас к квартире той женщины, которая приходила к Горелову. И Резуха, и Горелов опознали ее. При обыске мы нашли у нее в сумочке вот этот фотопортрет. Горелов сказал, что это пароль. - Капитан протянул Ковалеву картонный прямоугольник.
Оглушенный известием штабс-капитан машинально взял его. Крестовская... Дьяволица.
Все его существо противилось происходящему, но разум контрразведчика говорил: это не ошибка.
Он мог поручиться за себя. Он мог поручиться за Алейникова, которого знал с детства. Но что он знал о Даше? У них была только одна неделя последней осени. Где и как она прожила шесть лет после той осени? Чем она жила до нее? Ошибки нет.