Сквозь тёмные мысли Райли прорвался голос:
– С вами всё нормально, леди?
Райли подняла голову.
– Что?
Затем она постепенно поняла, что стоит на коленях на пустыре. По её лицу бежали слёзы.
– Может быть, мне кому-нибудь позвонить? – спросил голос. Райли увидела, что недалеко на тротуаре остановилась женщина – пожилая дама в поношенной одежде с обеспокоенным выражением лица.
Райли постаралась унять свои рыдания и встала на ноги, а женщина побрела дальше. Райли в ступоре осталась стоять. Если она не может положить конец собственному ужасу, она знает, как заставить себя забыть о нём. Это не было мужественно, не было и благородно, но Райли было уже всё равно. Она больше не могла сопротивляться. Она села в машину и поехала домой.
Всё ещё трясущимися руками Райли достала из бара на кухне припрятанную там бутылку водки, к которой она обещала себе никогда больше не притрагиваться. Она открутила пробку и постаралась тихонько, чтобы не услышала Эприл, налить её себе в стакан. Поскольку внешне напиток был очень похож на воду, она надеялась, что ей удастся пить его в открытую без необходимости врать. Она не хотела врать. Но бутылка неосторожно булькнула.
– Что ты делаешь, мам? – спросила её Эприл из-за кухонного стола.
– Ничего, – ответила Райли.
Она услышала, что её дочь застонала, поняв, что она делает, но слить водку обратно в бутылку было уже нельзя. Райли хотела вылить её, правда, хотела. Пить алкоголь – последнее, чего бы она хотела, особенно перед Эприл, но она ещё никогда не чувствовала себя такой опустошённой и подавленной. Ей казалось, что весь мир сговорился против неё. И поэтому она нуждалась в том, чтобы выпить.
Райли тихонько поставила бутылку обратно в бар, вернулась за стол и села со своим стаканом. Она сделала большой глоток, и напиток приятно обжёг её горло. Эприл задержала на ней взгляд.
– Это ведь водка, да, мам? – спросила она.
Райли ничего не сказала, но почувствовала, как по ней растекается чувство вины. Заслужила ли это Эприл? Райли оставила её на весь день дома, лишь изредка с ней созваниваясь, и девочка была удивительно ответственна и не попала в неприятности. А вот Райли теперь ведёт себя безрассудно и опрометчиво.
– Ты разозлилась, когда я курила травку, – сказала Эприл.
Райли продолжала молчать.
– Теперь ты скажешь мне, что это другое, – продолжала Эприл.
– Но это действительно другое, – устало сказала Райли.
Эприл уставилась на неё.
– С чего бы это?
Райли вздохнула; она знала, что её дочь права, и почувствовала усиливающееся чувство стыда.
– Травка незаконна, – сказала она. – А это нет. К тому же…