Потом он спросил, повернувшись к Биллу и Райли:
– А вы что будете?
– Ничего, – ответила Райли.
Билл оплатил капучино, и они втроём сели за столик, рядом с которым не было людей.
– Ну, так и что вы хотели узнать от меня? – спросил Блэквелл. Он казался дружелюбным и расслабленным. – Надеюсь, что вы не собираетесь наезжать на меня, как местные полицейские, к которым я привык? Люди последнее время такие консервативные.
– Консервативные, потому что не ставят кукол в неприличные позы? – спросил Билл.
Блэквелл выглядел искренне обиженным.
– Вы говорите об этом так грязно, – сказал он. – В этом не было ничего неприличного. Да посмотрите сами!
Блэквелл достал телефон и стал показывать фотографии своих трудов – это были сцены, реконструированные внутри кукольных домов. Маленькие человеческие фигурки были в разной степени обнажены и расположены в разных группах и позициях в разных частях дома. У Райли кругом пошла голова от всего разнообразия сексуальных актов, изображённых на фотографиях – некоторые из них скорей всего были запрещены во многих штатах.
“По мне так очень неприлично”, – подумала Райли.
– Это была сатира, – объяснил Блэквелл. – Я сделал важное общественное заявление. Наша культура пошлая и материалистическая. Кто-то должен был вынести что-то вроде протеста. Я испробовал своё право слова максимально ответственным способом. Я им не злоупотреблял. Я не кричал “пожар” в переполненном театре.
Райли заметила, что на лице Билла отразилось возмущение.
– А как же дети, которые смотрят на эти ваши сценки? – спросил Билл. – Вы не думаете, что могли им навредить?
– Да нет, не думал, – самоуверенно сказал Блэквелл. – Они каждый день по телевизору видят и что похуже. Детской невинности больше нет. Именно это я и пытался донести миру. Это разбивает мне сердце.
“Звучит так, как будто он правда так думает”, – подумала Райли.
Однако ей было очевидно, что это вовсе не так. Ни одна клеточка Росса Блэквелла не отличалась моралью или сочувствием. Райли всё больше подозревала его с каждой секундой.
Она пыталась понять что-нибудь по его лицу, однако это было не так-то просто. Как самый настоящий социопат, он прекрасно прятал свои истинные чувства.
– Скажите мне, Росс, – спросила она. – Вам нравится проводить время на улице? Я имею в виду жить в палатках, рыбачить.
Лицо Блэквелла озарила широкая улыбка.
– О, да! С самого детства. Я был скаутом-орлом в то время. Иногда я уходил на природу в одиночку и пропадал там неделями. Я иногда думаю, что был Дэниелем Буном в прошлой жизни.
– А охотиться вы тоже любите? – поинтересовалась Райли.