На мгновение он почувствовал острое желание подъехать и узнать, сядет ли он к нему в машину. Но он знал, что она и её партнёр точно вооружены. Он и так уже был на волоске.
«Тупица, – думал он. – Вот я тупица».
О чём он вообще думал? С каких это пор ему стало нравиться играть в кошки-мышки, как сейчас? Это не его обычное поведение.
«Больше никаких дешёвых увлечений», – напомнил он себе.
С этих пор он займётся лишь тем, что ему по-настоящему нравится – шок, удушье, ослабевающая борьба, а в конце тишина. И он обещал себе, что скоро он устроит себе наслаждение.
На следующее утро во время завтрака Райли и Билл практически не разговаривали друг с другом. Райли не понимала, почему между ними возникла неловкость. Конечно, они оба были раздосадованы из-за провалившейся попытки прошлой ночью поймать убийцу. Но дело было не только в этом, а в чём – этого она никак не могла понять.
– Мы его поймаем, – наконец сказал Билл, жуя кусок тоста. – Из того, что мне сказала Опал про него, у него есть свои слабости.
Райли не ответила. Она помнила стареющую проститутку, которая всё ещё сидела в машине Билла после того, как преступник ушёл. Билл обсуждал с ней ситуацию, пока Райли была в баре. Из того, что он рассказал, Опал была проницательным наблюдателем и знала, о чём говорит.
И всё же Райли была горько разочарована провальным вечером. Её собственный наспех придуманный образ не сработал, а из-за тех трёх шлюх она дала объекту уйти. И хотя Билл заметил несколько групп людей, выходящих из магазина, он не смог среди них разглядеть подозреваемого. К описанию, полученному от Руфи, подходило множество водителей.
Судя по всему, Т.Р. был белым, немного тяжёлым в строении, но среднего роста. Возраст его колебался между тридцатью пятью и пятидесятью, он часто надевал бейсболку. Несколько проституток упоминало густые светлые волосы, зачёсанные вперёд. Руфь не нашла ни одного его полноценного изображения в материалах камеры слежения. И, конечно, у них не было никакого основания считать, что этот человек был чем-то большим, нежели просто помехой проституткам.
А то, что им пришлось звонить вчера поздно вечером Морлею с плохими новостями, лишь добавляло к их досаде.
А утром Билл странно смотрел на неё. Райли не понимала, что об этом думать. Она глотнула ещё кофе и попыталась освободить голову.
Неожиданно Билл протянул руку и накрыл её ладонь своей.
– Я серьёзно, Райли, – сказал он. – Мы его поймаем.
Он не убрал руку. Райли понимала, что это не просто подбадривающий жест. В других обстоятельствах она была бы ему рада. Но сейчас у неё было неподходящее для этого настроение. Совершенно неподходящее.