Калеб выехал в поле с другой стороны сарая. Бессмертные же ожидали, что он поведёт себя так же, как и раньше, но вместо Кейтлин и Калеба им навстречу ринулось стадо свиней.
Кейтлин не могла сдержать смеха, когда, обернувшись, увидела, как Бессмертных окружили грязные животные.
«Я тебе не говорила, что очень тебя люблю?» – прокричала она мужу в ухо.
Калеб радостно засмеялся и вывел мотоцикл обратно на большую дорогу, направляясь в сторону деревни и оставляя преследователей на скотном дворе.
«Итак, ты собиралась мне рассказать, как планируешь попасть в Египет», – сказал он, когда они спокойно ехали по шоссе.
«На самом деле, – сказал Кейтлин, – я думала изменить маршрут».
Повисла долгая пауза, а потом Калеб спросил: «Изменить маршрут?» Голос его звучал напряжённо.
«Да, – ответила Кейтлин, прокашливаясь и немного смущаясь. – Я хотела поехать во Флориду».
В следующую минуту, заполненную лишь молчанием Калеба, Кейтлин чувствовала, как он начинает выходить из себя: сначала она заставила их полететь к замку Больдта, чтобы найти Скарлет, потом передумала и решила лететь в Египет, чтобы искать лекарство для дочери, а сейчас говорила о какой-то Флориде. Кейтлин выжимала из мужа последние соки и как никогда испытывала его веру.
«Можно мне спросить зачем?» – наконец пробормотал он.
«Нам нужно попасть на чердак в доме моей бабушки», – ответила Кейтлин.
«Зачем?» – коротко спросил Калеб.
«Когда мы с Эйденом говорили о Сфинксе, я вдруг кое-что вспомнила, – объяснила Кейтлин. – Я, конечно, не могу поклясться, но почти уверена, что на чердаке у моей бабушки хранится множество артефактов. Я уверена, что там найдётся то, что поможет нам определить точное местонахождение города вампиров».
«Ага, – устало заметил Калеб, – получается, что мы по-прежнему направляемся в Египет, но только через чердак твоей бабушки, потому что так тебе подсказывает шестое чувство. А сколько у нас времени на то, чтобы найти лекарство для Скарлет?»
Кейтлин напряглась. Больше всего ей не нравилось, когда Калеб не понимал её планов или вдруг начинал вести себя так, будто и вовсе её не поддерживает. Ведь речь идёт об их дочери! Он же должен понимать, что Кейтлин заботит только она. Разве у него не было возможности убедиться в верности её решений? Если она за многие километры могла чувствовать, что их дочь в опасности, Калеб должен был признать, что посещение дома бабушки было чем-то большим, чем просто предчувствием, и Кейтлин повиновалась сильным внутренним инстинктам.
«Прости, но ты просто должен мне довериться, Калеб», – напряжённо сказала Кейтлин.