"Я тоже хотел бы пойти", – сказал Кендрик, вставая рядом с Гвендолин.
Все молча смотрели на него, явно не ожидавшие, что чужеземец вызовется в поход.
"И я", – сказал Брандт.
"И я", – сказал Атме.
И все оставшиеся рыцари Серебра тоже встали, и Гвен ощутила прилив гордости за них, смешанной с беспокойством.
Король поразмыслил над ситуацией, а затем серьёзно кивнул.
"Хоть вы здесь и чужаки, – решил он, – я не стану отнимать у вас право проявить честь и отвагу. В вас бьются сердца воинов, и это они в вас сейчас говорят. Знайте, что это будет опасная миссия. Мы никогда не выходили за песчаную стену. Некоторые из вас могут не вернуться".
"Я готов отдать жизнь, чтобы выполнить эту миссию", – сказал Кендрик гордо. "Ведь если ваше королевство подвергается опасности, то это всё из-за нас".
Король встретился с ним взглядом и одобрительно кивнул.
"Ваше величество, – добавила Гвен, – в нашей стране Кендрик был лидером Серебра, элитного отряда наших рыцарей. Ему нет равных в бою и в управлении людьми. Все знают, что он прекрасный лидер, и я говорю это не только потому, что он мой брат".
Король долго изучал Кендрика и наконец кивнул.
"Тогда завтра ты, Кендрик, поведёшь половину моих людей. Готовьтесь!" – крикнул Король. "Завтра мы выступаем!"
"ЗА КОЛЬЦО!" – воскликнул Король, поднимая кубок.
"ЗА КОЛЬЦО!" – эхом отозвались сотни голосов.
Гвен ощутила любовь, одобрение и принятие всех этих людей, и впервые за долгое время, здесь, в окружении этих славных воинов, она почувствовала себя дома.
Годфри вместе с Акортом, Фултоном, Мереком и Арио шли по просторному мраморному холлу золотого дворца вслед за таинственной финианкой, представившейся как Силис, и её свитой, и шаги всей процессии гулким эхом отражались от стен. Силис под конвоем привела их в этот величественный дворец на другом конце Волусии, и теперь они по бесконечной анфиладе залов углублялись в здание. Годфри понятия не имел, кем она была, чего хотела и почему решила оставить их в живых, но он был не в том положении, чтобы задавать вопросы. Её люди к ним ни разу не прикоснулись, но у Годфри было чувство, что если бы они решили не подчиниться, они бы за это поплатились. Он знал, что остаться в живых было само по себе большим везением, особенного после того, как они убили сородича этой женщины и попытались украсть её сокровища.
Их провели вверх по огромной мраморной винтовой лестнице, затем вниз по длинной верхней террасе, обрамлённой мраморными арками и резной балюстрадой, обвивавшейся кольцом вокруг дворца. Оттуда открывался вид на город, и Годфри на ходу любовался захватывающим пейзажем. Город внизу был прекрасен со своими безукоризненно ровными улицами, пересекавшимися каналами, и океаном у подножия. Всё сияло и источало богатство, и Годфри думал, что, если бы этим местом не правили такие монстры, и если бы эти улицы не были запятнаны кровью невинных, то Волусия могла бы быть великолепным местом для жизни. Это был парадокс культуры, построенной на рабстве.