– Но ты поможешь Абхорсену, – отозвался Моггет. Слова его не заключали в себе вопроса.
– Нет, – возразил Оселок. – Помогают равным. Я стану служить ей. Это все, на что я гожусь.
Как Сабриэль и опасалась, беседы за завтраком не получилось. Моггет ушел промыслить что-нибудь себе на перекус, а Сабриэль с Оселком очень мешало то, что котелок был один и ложка тоже одна, так что ели они овсянку по очереди. Но даже учитывая это неудобство, Оселок все больше отмалчивался. Сабриэль накинулась было на него с расспросами, но поскольку отвечал он главным образом: «Простите, я не помню», довольно быстро сдалась.
– Как выбраться из этой шахты, ты, наверное, тоже не помнишь, – раздраженно бросила она после особенно затянувшейся паузы. Прозвучало это так, как если бы староста обращалась к двенадцатилетней нарушительнице дисциплины, – даже Сабриэль это понимала.
– Нет, простите… – машинально начал было Оселок и вдруг замолчал, и уголок его губ дернулся вверх в мгновенном порыве радости. – Погодите! Да… помню! Есть потайная лестница к северу от корабля короля Джанерла… вот только не помню, это который…
– У северного окоема кораблей всего четыре, – задумчиво проговорила Сабриэль. – Отыскать его будет несложно. А не вспомнишь ли ты что-нибудь еще по части географии? Например, что где в королевстве находится?
– Я не уверен, – сдержанно отвечал Оселок, снова наклоняя голову.
Сабриэль поглядела на него и вдохнула поглубже, пытаясь унять гнев, который, угрем шевельнувшись в душе, стал расти и набирать силу. Провалы в памяти она извинить могла, – в конце концов, это следствие магического заточения. Но прилагающееся к ним раболепие казалось ей наигранным. Ощущение было такое, словно плохой актер вымученно играет дворецкого на сцене или даже обычный человек, напрочь лишенный актерских дарований, изо всех сил пытается выдать себя за дворецкого. Но зачем?
– Моггет нарисовал мне карту, – принялась она размышлять вслух, скорее чтобы успокоиться, нежели поддерживая разговор. – Но поскольку он, по-видимому, за последнюю тысячу лет покидал дом Абхорсена разве что пару раз на выходные, воспоминания даже двухсотлетней давности могли бы…
Сабриэль прикусила язык, внезапно осознав, что раздражение опять заставило ее выбрать язвительный тон. Едва она смолкла, юноша поднял глаза, но в лице его ровным счетом ничего не отразилось. Оно казалось вырезанным из дерева.
– Я, собственно, хотела сказать, что нам бы очень помогло, если бы ты мог объяснить мне, как лучше добраться до Белизаэра, и назвал бы ориентиры по дороге, – тщательно подбирая слова, договорила Сабриэль.