Поцелуи Тристана были злыми и отчаянными. Виноватыми и мучительными, влажными и настоящими. Точно как и мои.
Мой язык скользнул по его нижней губе, и я прижалась руками к его груди, ощущая сквозь пальцы его сердцебиение, долетающее до моего тела.
В течение нескольких секунд я чувствовала то, что чувствовала раньше.
Целостность.
Полноту.
Словно я часть чего-то божественного.
Тристан поспешно отстранился и отвернулся, возвращая меня в нынешнюю темную реальность.
Сломанную.
Пустую.
Постоянно одинокую.
– Ты меня не знаешь, так что перестань вести себя так, – сказал он.
И отвернулся, уходя, оставив меня в недоумении.
Что это было?!
– Ты ведь тоже это почувствовал? – спросила я ему вслед. – Было похоже… было похоже, что они все еще были здесь. Я чувствовала, что Стивен был здесь. Ты чувствовал свою жену…
Он повернулся, глаза его пылали.
– Не смей говорить о моей жене, как будто ты что-то знаешь о ней или обо мне.
И снова поспешил прочь.
Он чувствовал это.
Я знала, что он чувствовал.
– Ты не можешь… ты не можешь просто уйти, Тристан. Мы же можем поговорить друг с другом. О них. Мы можем помочь друг другу вспомнить. – Самый большой мой страх это страх все забыть.
Он продолжал идти вперед.
Я снова бежала рядом с ним.
– Кроме того, есть смысл стать друзьями. Познакомиться. Чтобы было с кем поговорить.
Моя грудь вздымалась от бега, и я все больше и больше расстраивалась от того, что он сбежал в разгар нашей беседы. В разгар самых болезненных и самых голодных поцелуев, что я когда-либо испытывала.
Он помог мне вспомнить, как это – чувствовать себя счастливой, и я ненавидела его из-за того, что он сбежал. Я ненавидела его за тот маленький момент сладострастия, который напомнил мне о той любви, которая была отнята у меня.
– Бог мой, почему надо быть таким… таким… монстром?!
Он повернулся ко мне и долю секунды смотрел на меня глазами, в которых плескалось страдание, прежде чем лицо снова окаменело.
– Я не хочу тебя, Элизабет.
Он развел руки в стороны в жесте разочарования и подошел ко мне.
– Я не хочу иметь ничего общего с тобой.
Он шагнул ближе. Я отошла на шаг.
– Я не хочу говорить с тобой о твоем мертвом, блин, муже. – Еще на шаг ближе. – Я не хочу, чтобы ты говорила гадости о моей умершей жене.
Шаг, шаг. Снова и снова.
– Я не хочу прикасаться к тебе.
Ближе. Еще.
– Я не хочу целовать тебя.
Шаг.
– Я не хочу вылизывать тебя.
Снова и снова. Шаг. Шаг.
– И я, черт возьми, уверен, что не хочу быть твоим другом. Так что оставь меня в покое и просто заткнись! – Он кричал, стоя надо мной, его голос, резко вырывающийся из его уст, словно раскат грома, заставлял меня вздрагивать.