- Боже мой! Если я услышу эту фразу от директора еще хотя бы один раз, клянусь, я удавлю его с помощью его собственной бороды! – в порыве чувств воскликнула Гермиона.
Гарри и Рон усмехнулись, переглянувшись.
- Я недавно узнал, что Дамблдор имел и до сих пор имеет право распоряжаться моими денежными средствами.
- О чем ты говоришь, Гарри? Да, Дамблдор сделал много ошибок, но… - начала было Гермиона, но Гарри перебил ее горьким смехом.
- Гермиона, я знаю, что ты всегда очень высокого мнения о таких авторитетных людях, как Дамблдор и Макгонагалл, но ты же понимаешь, что они тоже люди, которые также склонны совершать ошибки. Но когда мы совершаем ошибки, мы сознаемся в этом и учимся на них. А Дамблдор не верит, что он может совершить ошибку, но когда это происходит, ошибка стоит людям жизни.
- Что ты имеешь в виду, Гарри? – подал голос Рон.
- Этим летом я выяснил, что я не должен был остаться у Дурслей сразу после того, как моих родителей убили. Сириус был первым, кто нашел меня, но он отдал меня Хагриду, потому что сам Хагрид сказал, что Дамблдор «посоветовал» отправить меня к Дурслям. Также я узнал, что Дамблдор был тем, кто наложил заклятие Доверия на дом моих родителей.
- Но это значит… - сдавленно охнула Гермиона.
- Да, он все знал, - кивнул Гарри. – Он знал, что Сириус не является Хранителем. Сириуса арестовали на следующий день после исчезновения Волан-де-Морта, когда я был уже у Дурслей. У Дамблдора было письмо с последним желанием моих родителей. Он, наверно, его уничтожил, потому что там упоминается истинный Хранитель, Петтигрю. Он хотел, чтобы я был одинок и оторван от родного мне мира. Он хотел получить оружие, нацеленное на уничтожение Волан-де-Морта.
- Что? Такого не может быть! – перебила его Гермиона. – Даже если Дамблдор оставил тебя, это не значит, что он не заботился о тебе, как о своем внуке, Гарри.
- Правда? Подумай, Гермиона, – с легким раздражением проговорил Гарри. – Меня забрали у моего законного опекуна по его приказу, оставили в доме, где мне не были рады и который был исключен из безопасных мест, и бросили меня там на произвол судьбы на десять лет. Я не имел никакого понятия, кто я, пока Хагрид не пришел и собственноручно не вручил мне мое письмо. Если бы все пошло так, как хотели Дурсли, из меня бы выбили всю магию до последней капли. И даже не говорите мне в который раз, что Дамблдор не мог знать о том, как я живу у Дурслей. В ту ночь, после того, как мы вернулись из Министерства Магии, когда мы оказались с Дамблдором в его кабинете, он признался мне, что знал про отношение Дурслей ко мне. Он сказал мне: «Ты отстрадал свое. Я знал, что так будет, когда оставил тебя на пороге дома твоих тети и дяди. Я знал, что приговариваю тебя к десяти годам, полным трудностей и страданий». Он наказал Миссис Фигг присматривать за мной все эти годы. Дамблдор знал, что все это время мои родственники издевались надо мной и считали меня пустым местом, но так и не вмешался.