После долгого молчания тихо начал говорить другой раб.
— Ты счастливей меня, друг. Ты хоть помнишь время, когда был свободным… Ты видел свою родину, а я лишен даже этого. Мне не дано даже воспоминаний.
Мать моя — семитка, родила меня уже здесь, в неволе, и я знаю о своем родном крае только из ее песен, которыми она меня убаюкивала. Я никогда не видел лица своего отца. Он погиб, защищая мою мать во время нападения воинов фараона.
С восхода до заката солнца моя мать с сотнями других рабов рыла каналы. Если собрать в кучу всю землю, выброшенную ею, она, наверное, покрыла бы даже великую каменную гробницу фараона. Мать выбивалась из сил, чтобы не отставать от других, более сильных, чем она. Ее спина уже привыкла к ударам и, когда ее опоясывал бич надсмотрщика, мать только вздрагивала. Ее подгоняли угрозами, страшнее которых не знало ее сердце — отнять меня, продать в другой ном… Это было для нее страшнее самых зверских побоев.
Однажды на канал пришел сам номарх. Он был полным хозяином над всеми нами. Ведь мы принадлежали ному.
Страшась его недовольства, все работали, не переводя дыхания. Мать старалась не отставать от других, но была уже очень слаба. Внезапно из ее рта и носа хлынула кровь. Она упала, но и полумертвая искала меня взглядом. Забыв страх перед господином, я бросился к ней. Я обхватил руками ее голову. Звал, просил не оставлять меня. Номарх пинком ноги отшвырнул меня от трупа матери и велел своему помощнику взять меня к себе. Тот отдал меня на воспитание своим рабам. Они обращались со мной неплохо, но, конечно, не могли заменить мать. Я научился от них тому, что должен делать домашний раб: убрать цветами праздничный стол, ощипать и выпотрошить гуся, вычистить до блеска бронзовую посуду. После этого господин подарил меня своей сестре в день ее свадьбы. И вот я здесь.
Раб умолк, но долго никто не произносил ни слова. Каждый, наверно, вспоминал свою жизнь, и вряд ли кто находил ее счастливой. В дальнем углу хижины кто-то запел тихим прерывающимся голосом:
Смерть стоит сегодня передо мною,
Как выздоровление перед больным…
Как пребывание под парусом в ветреную погоду,
Как запах лотоса, как путь, омытый дождем…
И все подхватили скорбный мотив и вместе допели песню:
Смерть стоит сегодня передо мною,
Как возвращение домой с похода…
Как желание увидеть свой дом
После многолетнего пребывания в плену…
Уткнувшись лицом в циновку, Вася тихо плакал.
После завтрака, состоящего из сухой рыбы и плоских ячменных лепешек, пришел Пааам. Он критически осмотрел Васю и Валерика, чисто вымытых, в белых набедренных повязках и, видимо, остался доволен.