Водитель не собирался выходить. Но через минуту из калитки показался сам Сидякин.
Достав из бардачка бинокль, Аксенов увидел, как Сидякин склонился к водительскому окну. Стекло опустилось, и Сидякин передал водителю несколько купюр. Взамен он получил сверток размером с сотовый телефон и быстро сунул его в карман.
— Есть.
— Коробок?
— Больше. Грамм сто по-любому.
В этот момент из землянки, шатаясь, выбрался мужик лет 50 в майке-алкоголичке. Увидев перед своими воротами черный джип, он удивленно выкатил глаза.
— Э, а ты чего тут стоишь, елы-палы? Это… как его… частная собв… собсен… частная эта… Короче, мой дом, понял? А ну ин-нах отсюда!
Аксенов выругался сквозь зубы. Сидякин посмотрел в их сторону, услышав голос мужика. Надо было что-то предпринимать. Чуть опустив стекло, Аксенов тихо рыкнул на мужика:
— Зашел назад и не отсвечивай.
Аксенов старался говорить как можно более внушительно, а у него это хорошо получалось — пасовали даже крепкие ребята. Мужик крепким не был. Зато был пьяным под завязку. Рыгнув, он вперил в Аксенова мутный взгляд и принялся громко возмущаться:
— Че ты сказал? Ты это мне? А ну иди сюда! А ну… это, как его… иди сюда!
В это время в машине прохрипела рация. Мужик ойкнул и изумленно, во весь голос, протянул:
— Так вы менты? Так и надо было сразу, елы-палы! А то хамят, мля…!
Его услышал не только Сидякин, но и водитель «пежо». Потому что двигатель машины взвыл, а сама она в мгновение ока сорвалась с места и помчалась прочь, поднимая облако пыли. Сидякин со всех ног метнулся к воротам дома.
— Твою мать! — заорал Фокин. — Мужик, че ж ты за гнида тупая такая, а?!
Аксенов дал по газам. Черный джип сорвался с места и понесся к дому Сидякина. Сидякин бежал что есть сил, но тягаться с мощным внедорожником мясник не мог: когда Сидякин только успел скрыться за воротами, «пежо» уже подлетел к воротам, и опера выскочили из машины и бросились за ним.
— Стой! Полиция! Лапы в гору!
Сидякин бежал к двери дома, когда они ворвались во двор. Чувствуя, что попался, Сидякин отскочил в сторону и резким движением запустил сверток вверх. Кувыркаясь в воздухе, тот сделал большую дугу — и скрылся за соседским забором. Сам Аксенов немедленно вскинул руки вверх и закричал:
— Я не сопротивляюсь! Хорошо? Я не сопротивляюсь!
Аксенов и Фокин повалили его на землю. Фокин заломил Сидякину руку — так сильно, что тот завыл от боли. Аксенов, оттряхивая колени, тоскливо посмотрел на забор, за который нырнул сверток.
— А вот теперь надо вызывать местных.
— Это просто трава. Растение блин.
— Фига се, — язвительно парировал Фокин. — А мы и не знали. Дэн, прикинь.