Новый перелом произошел в октябре 93-го. Я оказался внутри "Белого дома" — мне неприятны были люди, которые его штурмовали, но и внутри парламента я не увидел единомышленников, хотя понимаю, что правда была на их стороне. Логически расстрел Верховного Совета вылился в противостояние внутри самого "Взгляда", когда все разделились на тех, кто отстаивал режим Ельцина, и тех, кто сопротивлялся ему. Я сопротивлялся, и на пике октябрьских событий мы целой командой ушли из программы в никуда, на улицу.
Тогда в нашей жизни появился человек, которому я до сих пор благодарен, которого я считаю учителем в расследовательской журналистике — это Артем Боровик. Он предложил мне заниматься всё теми же "горячими точками". Разочарования в работе с Артемом не было. Но как бы ни старались журналисты говорить правду, свобода слова уже тогда активно уничтожалась, гонения были практически каждый год — и посильнее, чем сегодня.
Я видел кровь, я видел Гайдара в Ингушетии, который во время войны лоббировал там оффшоры, я виде Ковалева, который разжигал в Чечне межнациональную рознь и помогал чеченцам. Я видел эту "демократию с лицом задницы".
После гибели Артема я создал свою телекомпанию, мы ушли на Третий канал — тогда он создавался на деньги Межпромбанка Пугачева, были прямые эфиры… Почти сразу у меня начались серьезные проблемы с чеченской преступной группировкой. С канала меня "ушли", и Рогозин поставил мне тогда плечо, оказал моральную поддержку, которая была необходима нашей команде.
Я уже был знаком с Рогозиным, еще со времен КРО — мы видели, как он дерзко ворвался на политическую арену, пытаясь отстаивать права русских за рубежом. Тогда я подумал: вот человек с иным типом мышления, он в состоянии говорить по-другому, он отличается и от власти, и от традиционной оппозиции. Мы встречались, много говорили, нас сблизила позиция по Югославии. Мы не понимали, как наша страна жалко "пускает пузыри" там, где могла бы стучать кулаком по столу. Жесткая позиция Рогозина в Европе и его стремление что-то изменить толкнули меня на политические шаги.
"ЗАВТРА". Вы стали депутатом год назад — пришли в Думу на место Геращенко. Что это за ощущение — быть депутатом, да еще от оппозиционной партии?
М.М. Став депутатом, я сразу понял, что нельзя быть везде, иначе будешь нигде, что я не должен вести себя, как депутаты из "ЕдРа", большинство из которых занимаются проблемами, в которых не разбираются. Я понял, что мне нужна своя ниша. Эту нишу я нашел в комитете по безопасности, поскольку профиль расследований мне близок. Однако "быть депутатом" для меня — это прежде всего работа в моем регионе, в Тверской области. Это моя родина, и большую часть времени я провожу там — естественно, участвуя и в заседаниях, и в работе комитета.