Другой подход представляет собой попытку оценки счастья или благополучия. Хотя по определению подобные оценки носят оттенок субъективности, экспертами были проведены достаточно эффективные статистические исследования в данной области. Тем не менее реализация этого подхода на практике по-прежнему связана со значительными проблемами: нужно ли измерять всеобщее благополучие или благополучие лишь в некоторых сферах? Каким образом государство будет искать компромисс между различными уровнями счастья у отдельных групп населения?
Смысл любого индекса национального благосостояния по сути своей утилитарен: подразумевается, что правильной является та стратегия, которая максимально увеличивает благополучие наибольшего числа людей. За индексом стоит определенная идеология, и использование именно этого индекса правительством означает ее доминирование над другими идеологическими позициями. Например, если субъективная оценка благополучия является результатом адаптации индивида или группы к условиям существующего неравенства (есть свидетельства, говорящие в пользу этого), то индекс, основанный на субъективно понимаемом благополучии, можно рассматривать как оправдание и поддержку неравенства. Именно поэтому наибольшие трудности, связанные с измерением благополучия, носят концептуальный, а не институциональный характер. Большинство правительств имеют в своем распоряжении достаточное количество разнообразных методов сбора и анализа экономических и социальных данных. Поэтому прежде всего следует принять решение о том, чтó необходимо включить в тот или иной индекс или систему индексов, какой относительный вес имеет каждый показатель, насколько значимыми являются средние показатели по всей стране или по подгруппам и какие действия нужно предпринять. А уже после того как эти концептуальные вопросы решены, остается собрать и проанализировать данные, что является относительно простой задачей для любого современного государственного статистического ведомства.
Важной частью дискуссии об альтернативных измерениях национального прогресса является парадокс Истерлина, появившийся в 1970-х годах и названный по имени экономиста Ричарда Истерлина[182]. Его исследование показало, что в США субъективные оценки уровня счастья зависят от уровня жизни, в то время как в мире в целом эта связь не прослеживается, то есть отсутствует однозначная корреляция между средним ВВП и уровнем счастья. И хотя в среднем в мире между 1946 и 1970 годами уровень жизни населения неуклонно рос, уровень счастья оставался сравнительно неизменным. Собранные различными учеными за прошедшие годы эмпирические данные подтверждают справедливость этого вывода.