«Рубка будет страшенная. Наверное, как под Москвой».
Сообщения из-за океана. Командование американской армии заявило, что Гавайские острова полностью очищены от японских солдат. Последний десантник погиб и начинается восстановление главной базы флота на Тихом океане…
«Япошки храбрецы. Этого не отнять. Когда авиация самураев потопила основные силы американского Тихоокеанского флота, сразу был высажен десант, две бригады. После чего японцы, понимая, что Гавайи не удержать, слишком далеко они от Японии, ушли, а десант остался и отвлекал на себя немалые силы противника. Все погибли, за исключением немногочисленных пленных, кого взяли после контузий или тяжких ранений. Но свою задачу десантники выполнили, отвлекли врага от Филиппин, сковали серьезные вражеские силы и смогли вселить в американцев страх»…
Дальше новости мелкие. К ним я уже не прислушивался. Мозг отключился и я, наконец-то, заснул.
Пятигорск. 26.07.1942.
С поставленной задачей я справился довольно быстро и уже 21-го июля мог возвращаться в Новочеркасск. Все копии Конституции Доно-Кавказского Союза роздал старшим офицерам и собрал необходимые подписи. В Пятигорске меня уже ничто не держало. Однако я не торопился. Под благовидными предлогами отодвигал отъезд и на это имелись причины. Самая главная — мой интерес ко всему, что происходило в Особой казачьей бригаде генерала Шкуро. Андрей Григорьевич, с которым я познакомился, постоянно находился в движении. Его старые «гвардейцы-волки», среди которых был и дядька, тоже не сидели на месте, и я находился рядом с родственником. Куда он, туда и я. Соответственно, каждый день новые встречи и знакомства, с такими людьми, какие навечно остаются в памяти. Штучные люди. Непростые.
Например, сотник Беспалов, командир Особой горной сотни, которая пока неофициально, с благословения и одобрения генерала Шкуро, стала именоваться 1-й Волчьей. Сотня сформировалась в станице Псебайской всего за один день. Когда большевики стали собирать казаков-добровольцев для 17-го кавалерийского корпуса, Беспалов сразу вызвался поднять бывалых вояк и встать по красное знамя. Ему поверили, выделили десяток винтовок и выдали соответствующий документ. Вот он и развернулся, созвал братов, кто на большевиков зуб имел, откопал припрятанное с двадцатых годов оружие, а затем атаковал отряд красноармейцев, которые вошли в станицу. Обошлось без потерь со стороны казаков, красноармейцы были разгромлены, и сотня Беспалова понеслась по тылам советских войск, а потом благополучно соединилась с бригадой Шкуро. Некоторое время была сама по себе, а потом сотню подчинили Кондрату Погибе.