— Я знаю, с тобой что-то не так, волк. Ты еще никогда столько не молчал.
Фанг только фыркнул на ее слабую попытку пошутить. Вероятно, он не должен был это обсуждать с ней, но он доверял ей, не взирая не на что.
— Если моя мать повержена, а Стефан внизу в баре с Фьюри и Вэйном и не сражается с ними до смерти…
Он не закончил мысль. Он уже понял, что это значит.
Кто-то возглавляет оба клана.
И это не он.
Это задело его до глубины души. Ситуация поменялась так резко, что он ощутил себя очень одиноким. Несогласный. Ошеломленный. Но больше всего, преданный. Возможно, ему стоило остаться в Нижнем Царстве. Очевидно, что здесь он никому не нужен.
Вэйн шел по жизни своей дорогой.
Весь их клан был перестроен под чьим-то лидерством.
Что ему теперь делать? Он чувствовал себя потерянным и ненавидел это новое для него состояние.
Эйми почувствовала смятение Фанга, и ей захотелось плакать от своей беспомощности. Больше всего ей не хотелось видеть, как их семья распадается в то время, когда они нуждаются друг в друге больше всего.
— Знаешь, пока тебя не было, твой брат каждый день приходил навестить тебя. Даже сегодня он приходил увидеть тебя. Фьюри тоже был здесь.
— Я знаю.
И все равно он был расстроен.
Недолго думая, она свернулась на кровати рядом с ним и обняла его, чтобы прижать ближе к себе. Это был единственный безотказно действующий способ, чтобы успокоить его, который она знала.
Фанг закрыл глаза, а его сердце забилось чаще от теплоты ее объятия. Никто раньше никогда не обнимал его так.
Никто.
В этом не было ничего сексуального. Это был утешительное объятие. И, пожалейте боги его никчемную душу, но оно успокоило его.
Накрыв ее маленькую ручку своей, он ощутил, как что-то хрупкое, теплое, нежное и такое сильное шевельнулось в душе, и это испугало Фанга больше, чем тот демон, который жил внутри него.
Он любит ее.
Это сделало несерьезным то, что он чувствовал к Стефани все эти годы. Это не было порывом молодого волка, увлеченного волчицей, которую желала вся стая. Дело было в окровавленном и израненном сердце животного, которое никогда никому не открывалось. Эйми пришла за ним и боролась за него тогда, когда больше никто этого не сделал. Она единственная сражалась, чтобы вытащить его из ада.
Даже сейчас…
Боги, помогите мне…
Он не должен чувствовать это. Он должен вытолкнуть ее за дверь, но он не мог заставить себя разрушить момент умиротворения, находясь рядом с ней. Ее прикосновение пробудило в нем такую нежность.
Впервые в жизни он был абсолютно умиротворенным.
Не говоря ни слова, она протянула руку вверх и запустила в его волосы.