Теперь же, адмиралу пришлось держать ответ перед командующим фронтом и представителем Ставки.
Более противоречивых друг к другу по характеру людей, командующему флотом, было трудно представить. Между ними не было ничего общего. Оба имели совершенно разные взгляды на жизнь, её ценности и пути их достижения. Единственное, что объединяло Мехлиса и Рокоссовского это стремление спасти Севастополь, удержать его. Именно эта задача сделала их союзниками и плечом к плечу, они намеривались дать бой любому противнику, как внешнему, так и внутреннему.
Была ли это договоренность или случайность, но главную скрипку в увертюре 'избиения младенцев' играл Мехлис. Вначале он попросил адмирала доложить о гибели транспорта, а затем задал убийственный вопрос, на чьих минах подорвался транспорт.
Услышав его, Октябрьский пошел красными пятнами, но собравшись духом, признался, что транспорт погиб на своих минах.
- К сожалению, товарищ заместитель наркома обороны подобные факты имеют место. Хотя мы снабжаем капитанов кораблей подробными картами минных полей и проходов в них, они умудряются наскочить на минные поля и погубить груз и корабль. Я уже отдал приказ провести тщательное расследование по поводу гибели транспорта и выяснить, кто виноват. Капитан судна, погодные условия или что-нибудь ещё. На море часто возникают непредвиденные ситуации, но можете не сомневаться - виновные понесут наказание - заверил адмирал, глядя честнейшими глазами в лицо представителя Ставки.
- В том, что понесут наказание, можете не сомневаться, - незамедлительно заверил его Мехлис. - Меня сейчас интересует совершенно другое, почему там установлены мины?
- Не совсем понимаю вас, товарищ Мехлис, - с обидой в голосе сказал Октябрьский, - что это значит почему?! Они установлены по приказу наркома военно-морских дел товарища Кузнецова с согласия Ставки с самого начала войны!
Адмирал гордо вскинул голову, но его слова и вид не произвели на собеседников никакого эффекта. Рокоссовский только пристально прищурил глаза как бы пытаясь оценить, что это за фрукт, сидящий перед ним адмирал, а Мехлис, словно заправский следователь сокрушенно вздохнул и принялся за моряка.
- Вы нас извините товарищ вице-адмирал, мы с генералом Рокоссовским сугубо сухопутные люди и нам не совсем понятно, зачем нужно было устанавливать мины перед Севастополем? - Мехлис говорил совершенно не свойственным ему мягким голосом, что пробуждало в душе у Филиппа Сергеевича сильную дрожь в ожидании нехороших предчувствий.
- Чтобы не дать возможность флоту противника внезапно атаковать Севастополь и нанести урон стоящему на рейде флоту. Ведь это так просто, товарищи! - голос адмирала взывал к разуму и логике допрашивавших его людей, но они оказались глухи к нему.