— Ты уверен, что видел депутата Добрека?
— Своими собственными глазами видел.
— И ты знаешь, что у него есть дело в Париже?
— Он поехал в театр.
— Хорошо. Его прислуга осталась в вилле?
— Кухарка отпущена; что касается лакея Леонарда, доверенного депутата Добрека, то он ждет своего господина в Париже, откуда они не могут вернуться раньше, чем в час ночи. Но…
— Но?..
— Нужно иметь в виду случайный каприз депутата Добрека, перемену настроения, неожиданное возвращение, и поэтому мы должны все закончить в час времени.
— Когда ты собрал все эти сведения?
— Утром. Мы с Вошери сразу решили, что наступил благоприятный момент. Я выбрал местом отъезда этот строящийся дом, который мы только что видели, потому что он не охраняется по ночам. Я предупредил двух товарищей, чтобы они приготовили лодки, и позвонил вам. Вот и все.
— У тебя ключи?
— От подъезда, да.
— Это вот та самая вилла, окруженная парком?
— Да, вилла Мария Терезия. Так как обе соседние виллы необитаемы, то мы успеем вывезти все, что нам понравится, и клянусь вам, патрон, что это дело стоит труда.
Люпен пробормотал:
— Слишком спокойное приключение. Никакого удовольствия.
Они причалили к небольшой косе, откуда подымалось несколько каменных ступенек. Люпен сообразил, что нагрузить мебель будет нетрудно. Вдруг он сказал:
— В вилле есть люди. Посмотрите, там свет.
— Это газовый рожок, патрон. Свет не мигает.
Гроньяр остался на страже возле лодки, в то время как Балу, второй гребец, направился к забору, выходящему на аллею Сейнтюр, а Люпен со своими товарищами исчезли в темноте, направившись к подъезду.
Первым поднялся по ступеням Жильбер. Он нащупал замочную скважину и вставил в нее ключ. Дверь поддалась легко, и доступ в дом был свободен.
В вестибюле горел газовый рожок.
— Видите, патрон, — сказал Жильбер.
— Да, да, — ответил Люпен шепотом, — но мне кажется, что тот свет, который я заметил, шел не отсюда.
— Откуда же?
— Право, не знаю… Гостиная здесь?
— Нет, — ответил Жильбер, который не боялся говорить громко. — Он из предосторожности все собрал в первом этаже, в своей комнате и смежных с нею.
— А лестница?
— Направо, за портьерой.
Люпен направился к портьере и уже стал ее раздвигать, как вдруг в четырех шагах слева открылась дверь и показалась голова со смертельно бледным лицом и глазами, полными ужаса.
— Спасите! Убивают! — заорал появившийся человек и поспешно скрылся в своей комнате.
— Это Леонард, лакей! — прошептал Жильбер.
— Если он будет сопротивляться, я его убью, — сказал Вошери.
— Ты не посмеешь! — приказал Люпен и бросился вслед за лакеем.