– Ну ладно. – Виви оглядывается, видит возвращающуюся Наоми. – Мне еще Ташу надо найти. Будь помягче с сестрой.
Понятия не имею, кто это – Таша. Виви срывается с места, в темноте мелькают платиновые кудри и голые ноги.
Я думал, Наоми станет меня пилить за пиво – но у нее у самой в руках две пивные банки.
– Держи.
Наоми садится на бревно, на место Виви.
– Это не ослиная моча из бочки, Джонас; это настоящее пиво.
Она со щелчком открывает одну банку, вторую вручает мне.
– Давай, Джонас, за то, чтоб пережить этот бесконечный кошмарный год.
Некий намек на надежду в этом есть. Чокаемся. Звона не получается – банки ведь алюминиевые. Молча делаем по длинному глотку.
– Неординарная девушка, да?
Темные глаза Наоми устремлены на Виви. Та увлечена разговором с каким-то парнем, и он – явно не Таша. Виви смеется, то и дело касаясь его локтя. Иными словами – заигрывает в открытую. Заметив, что я на нее смотрю, Виви вытягивает в мою сторону губы, словно целует меня с расстояния в десяток ярдов. При лунном свете алая помада выделяется, как на подкрашенном фото.
Искоса смотрю на сестру.
– Да. Ты бы прониклась к Виви, если бы получше ее узнала.
Прямо перед нами взметается пламя, бревно раскалывается надвое. Наоми молчит долго-долго.
– Я просто пытаюсь держаться.
Нет, Наоми не оправдывается за свою вечную угрюмость. Но мне понятно, о чем она.
– Виви – тоже.
Почему-то я в этом уверен. Я не спрашивал Виви, откуда у нее шрам на левом запястье – такой рваный, такой неслучайный. Она почти постоянно ходит с длинными рукавами, а если на ней купальник, то шрам замаскирован целой дюжиной браслетов. Исаак один раз спросил про шрам. Виви рассказала страшную историю, как на нее медведь напал, когда она в Маунт-Рейнир[7] в палатке ночевала. Правды я от нее не слышал, только слова: «Темные тупики меня не пугают». Тут я ей верю. Виви нет-нет да и вспылит. Тогда видно, до чего она измотана борьбой с демонами.
Не знаю, сколько так просидел с Наоми. Кажется, на этом сборище трезвые и адекватные – только мы двое. Остальные мельтешат шумной, расплывчатой массой. Пить с родной сестрой вовсе не дико, как мне сначала казалось. Этот год уничтожил возрастную разницу. Теперь мы оба – старые. Потому что столкнулись с настоящими проблемами. Не с пустяками типа «я с парнем поссорилась», или «я завалил контрольную по биологии», или «а вдруг я в Беркли не поступлю?». Мы с Наоми – взрослые и седые, молча пьем у барной стойки, пока желторотые студенты дрыгаются на танцполе.
Приближается Виви, ведет парня, с которым заигрывала. Увы мне.